Социальная политика и экономическая безопасность

метки: Социальный, Экономический, Безопасность, Политик, Уровень, Семья, Человеческий, Государство

Введение

Актуальность темы исследования в данной курсовой работе определяется тем, что современная мировая экономика характеризуется высокой конкуренцией. Эта конкуренция идет не только на уровне предприятий одной страны или зарубежных коммерческих компаний. Конкуренция в мировой экономике идет и между странами. Не секрет, что правительства различных стран активно лоббируют интересы своих крупнейших корпораций на внешних рынках. Учитывая ограниченность ресурсов, а также иной раз противоположные цели экономик различных стран — вопросы экономической безопасности являются важными и актуальными.

Исходя из темы курсовой работы, можно заключить так же и то, что экономическая безопасность страны находится также в зависимости и от внутренних факторов, которые, прежде всего, представлены именно социальными факторами.

Причем, в наибольшей степени именно внутренние социальные факторы, как правило, определяют уровень экономической безопасности в стране. Ведь, прежде всего — экономика — это люди и их благосостояние.

Разумеется, для многих политиков иногда выгоднее искать внешних врагов и сваливать на их деятельность значительную часть проблем страны. Это гораздо проще, чем нести ответственность за нерешенность внутренних социальных задач, которая, как правило, и приводит в большей степени к возникновению угроз экономической безопасности.

Тема взаимодействия социальной политики и экономической безопасности достаточно широко раскрыта и освещена в работах отечественных экономистов. Достаточно большое число работ посвящено анализу социальных факторов, которые оказывают влияние на экономическую безопасность страны. Новизна данной работы заключается в том, что рассматриваются самые актуальные данные о бедности, безработице, а также анализируется такое понятие как «человеческий капитал».

Таким образом, данная курсовая работа дает возможность рассмотреть взаимосвязь между социальной политикой и состоянием экономической безопасности в стране.

Целью курсовой работы является изучение взаимосвязи социальной политики и экономической безопасности.

Для достижения поставленной цели курсовой работы необходимо решить следующие задачи:

• рассмотреть роль социальных факторов в обеспечении экономической безопасности;
• описать механизм взаимодействия экономической и социальной политики в обеспечении экономической безопасности;
• провести анализ дифференциации доходов и бедности в современной России;
• сделать оценку проблем занятости и безработицы;
• исследовать состояние человеческого капитала.

1. Социальная составляющая экономической безопасности

Экономическая безопасность (3)

... жизнедеятельности общества, достижения успеха. Поэтому обеспечение экономической безопасности принадлежит к числу важнейших национальных приоритетов. Цель работы – рассмотреть роль экономической безопасности в системе национальной безопасности страны. Экономическая безопасность и понятие «устойчивость» и «развитие», равновесие ...

1.1 Роль социальных факторов в обеспечение экономической безопасности

Экономическая безопасность представляет собой совокупность внутренних и внешних условий, благоприятствующих эффективному динамичному росту национальной экономики, ее способности удовлетворять потребности общества, государства, индивида, обеспечивать конкурентоспособность товаров и услуг на внешних рынках, гарантировать защиту от различного рода угроз и потерь.

Социальная политика должна быть направлена на достижение следующих приоритетных задач: создание необходимых условий для обеспечения всеобщей доступности и общественно приемлемого качества базовых социальных благ (прежде всего медицинского обслуживания и общего образования); повышение защиты социально уязвимых домохозяйств, которые не имеют возможностей для самостоятельного решения социальных проблем и нуждаются в государственной поддержке;

• создание для трудоспособного населения экономических условий, позволяющих гражданам за счет собственных доходов обеспечивать более высокий уровень социального потребления;
• формирование правовых и организационных основ для развития институтов социально-культурной сферы, создающих возможность максимально полной мобилизации средств населения и предприятий, эффективного использования этих средств, и обеспечение на этой основе высокого качества и возможности широкого выбора населением предоставляемых социальных благ и услуг.

Последовательное осуществление политики, базирующейся на реально имеющихся у государства ресурсах и возможностях, предполагает переход к перераспределению социальных расходов в пользу самых уязвимых групп населения при одновременном сокращении социальных трансфертов обеспеченным семьям.

Высший уровень экономической безопасности достигается при учете и сбалансированности всех факторов. В настоящее время необходимо уделять важную роль социальным факторам в обеспечении экономической безопасности. Главными из них являются: бедность, безработица, доходы населения, человеческий потенциал, социальная стабильность, уровень и качество жизни.

Таблица 1.1 — Критические значения социальных показателей в обеспечении экономической безопасности

Факторы	Пороговое значение факторов, которые представляют угрозу экономической безопасности страны
Доля в населении людей, имеющих доходы ниже прожиточного минимума	7 -10%
Продолжительность жизни	70 лет
Разрыв между доходами 10% самых высокодоходных и 10% самых низкодоходных	8 раз
Уровень безработицы по методологии МОТ	7 %

Одним из важнейших социальных факторов, представляющих угрозу экономической безопасности страны, является бедность. Бедными считаются те, у кого доход является ниже прожиточного минимума. Пороговое значение данного фактора в обеспечении экономической безопасности равно 7-10%. Это говорит о том, что любое превышение данного значения влечет за собой угрозу благополучного существования государства. Поэтому Правительство и другие уполномоченные органы власти должны отслеживать динамику этого показателя и не допускать превышения его критического уровня. Бедность является следствием многих взаимосвязанных факторов, среди которых выделяются:

• Экономические (падение доходов населения, высокая дифференциация, низкая заработная плата, безработица);
• Социальные (инвалидность, старость, маргинализация, детская безнадзорность);
• Демографические (неполные семьи, семьи с высокой нагрузкой иждивенцев);
• Политические (распад страны, разрыв межрегиональных связей и нарушение властной вертикали, военные конфликты);
• Регионально-гоеграфические (депрессивные монопромышленные регионы, дотационные регионы с низким экономическим потенциалом) [15].

Угроза экономической безопасности также представляется тогда, когда разрыв между доходами богатых и бедных превышает 7-10 раз.

Следующим социальным фактором, представляющим угрозу экономической безопасности, является безработица. Уровень безработицы по методологии МОТ не должен превышать 7%. Иначе это грозит экономической безопасности страны.

Существует специфический индекс, характеризующий развитие человеческого капитала — индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП).

Он признан сейчас в мировой практике наиболее точным, обобщающим показателем социального прогресса, безопасности личности и развития социальной сферы. Этот индекс представляет собой конкретный показатель за определенный период, производный от следующих факторов: ожидаемая продолжительность жизни, удельный вес грамотных во всем взрослом населении, удельный вес учащихся начальных, средних и высших учебных заведений в соответствующей возрастной группе и уровень благосостояния, измерения ВВП на душу населения. Его можно назвать обобщающим показателем, характеризующим развитие социальной сферы страны. В международной практике пока не выработан критический уровень данного показателя. Однако ежегодно ООН публикует рейтинг стран по уровню развития данного показателя — индекса развития человеческого потенциала. Место страны в данном рейтинге вполне точно характеризует развитие ее социальной сферы. Соответственно, чем выше место страны, тем выше развитие социальной сферы и человеческого потенциала в ней, и тем меньшее влияние оказывается на экономическую безопасность страны [6].

Таким образом можно сказать, что социальным факторам отводиться весьма значительная роль. Общество, которое раздирают социальные проблемы, может быть серьезной угрозой экономической безопасности.

Когда централизованная экономика претерпевает радикальную трансформацию на пути к рыночным механизмам, общество сегментируется и разделяется по своему социальному статусу.

1.2 Механизм взаимодействия экономической и социальной политики в обеспечении экономической безопасности

На современном этапе развития общества социально-экономическое развитие страны не может происходить независимо друг от друга. Причем социальная и экономическая политика должны быть направлены и на обеспечение экономической безопасности.

Решение таких задач как достижение социальной стабильности государства, динамизма в решении социальных проблем и повышении уровня благосостояния населения как важнейшего условия социального прогресса общества в целом, обеспечение постоянного повышения темпов развития экономики, повышение эффективности использования военно-экономических ресурсов, укрепление военно-экономического, социального, научно-технического потенциалов, достижение размещения производительных сил настолько важно, что их можно обозначить как основные направления экономической безопасности государства. Такая постановка вопроса требует активной, целенаправленной, взвешенной социально-экономической политики государства.

Необходимость решения проблем, связанных с экономической безопасностью государства, диктуется теми угрозами и их следствиями, которыми чреваты негативные тенденции и явления на мезо- и микроуровнях. Перечислим наиболее характерные и разрушительные из них:

• потеря динамизма в экономическом росте;
• отток капитала из региона, снижение устойчивости финансово-кредитной системы, сужение возможностей финансирования реального сектора;
• снижение эффективности социальной политики, деградация социальной сферы, неблагоприятные демографические тенденции из-за усиливающейся дифференциации населения, снижения жизненного уровня большинства граждан;
• снижение интеллектуального, научно-технического потенциала, ухудшение социального климата, вызывающее духовную деградацию, рост преступности;
• расширение сферы влияния теневой экономики [5].

Даже беглый анализ, на наш взгляд, говорит о наличии перечисленных явлений в России. Это свидетельствует, во-первых, о глубине системного кризиса нашей экономики, а во- вторых, о необходимости рассмотрения проблем безопасности в комплексе с социальными вопросами. Такая постановка вопроса, соответственно, требует системного, комплексного подхода как при изучении, так и при разработке мероприятий по обеспечению экономической безопасности государства, его социальной стабильности, социального прогресса общества в целом.

Немаловажное значение в данном контексте приобретают выбор модели мобилизации социальной активности населения («демократическая» или «аристократическая»), подходы к оценке социальной интеграции и дифференциации, требующие специального набора индикаторов (например, социальный статус, наличие собственности, доступность социальных благ, оценка своего положения), отработка методов управления социальной динамикой, находящейся в постоянном противоречии с социальной стабильностью.

Таким образом, разработка экономического механизма, способного мобилизовать и эффективно воспроизводить «человеческий капитал», накапливать и использовать возможности «социального капитала», не только создаст предпосылки для относительной экономии ресурсов, но и позволит существенно влиять на рост и в социальном, и в реальном секторах экономики.

Еще одной насущной проблемой взаимодействия экономической и социальной политики выступает необходимость проведения социальной стандартизации, т.е. законодательное закрепление единых государственных минимальных социальных стандартов (норм и нормативов) потребления благ, гарантия которых провозглашена Конституцией РФ. С одной стороны, наличие системы таких стандартов позволит положить в основу бюджетного процесса (в противовес выделению ресурсов на социальные нужды от достигнутого) с учетом компенсирующих межбюджетных трансфертов для выполнения общефедеральных социальных гарантий и обязательств. А с другой, государственная социальная стандартизация должна стать своеобразной точкой отсчета для регионов в определении ими местного уровня важнейших потребностей человека в материальных благах и услугах. При этом, думается, речь должна идти не только о благах, гарантируемых государством.

Интерпретация системы минимальных социальных норм и нормативов на местном уровне ориентируется на достижение в ближайшем будущем современных стандартов качества жизни. На это же должны быть направлены и перспективные планы социально-экономического развития, действительно обеспечивающие и экономическую безопасность государства, и социальный прогресс общества в целом. Однако системный подход к изменению модели социальной политики, как на федеральном, так и на региональном уровне требует обязательно учитывать еще одно обстоятельство. Практикой доказано, что цели социальной политики реализуются на местном уровне, в изменении условий жизни конкретных людей. Поэтому, мы считаем, достаточно актуальной становится задача муниципализация социальной политики, благодаря чему она будет более гибкой, экономичной, обеспечит непосредственное доведение гарантируемых благ до населения, контроль за этим процессом, а также соответствующий мониторинг уровня и качества жизни, динамики изменения потребностей и запросов жителей страны.

Исходя из вышесказанного необходимо отметить, что внедрение комплекса мер, которые могли бы мобилизовать социальный потенциал страны, проведение социальной стандартизации и муниципализации социальной политики представляются весьма важными факторами, способствующими созданию оптимальной модели социально-экономического развития государства, которая смогла бы обеспечить как экономическую безопасность страны, так и помогла бы достигнуть социальных целей всего общества.

2. Анализ социальных проблем с позиции экономической безопасности

2.1 Анализ дифференциации доходов и бедности в современной России

Для развития любой страны, а также для обеспечения ее экономической безопасности, проблема качества и уровня жизни ее граждан является одной из самых актуальных в наши дни. Россия не является исключением: дискуссии и жаркие споры об уровне и динамике качества жизни населения страны ведутся как ведущими политиками, так и ведущими учеными. Повышение уровня и качества жизни в стране возможно за счет сокращения бедных слоев населения и улучшения условий и качества труда, а именно сокращение числа работающих бедных (отличительного феномена нашей страны).

Однако, несмотря на улучшение материального положения населения России в последнее десятилетие, проблема бедности сохраняет свою актуальность. В странах ОЭСР уровень бедности значительно ниже, чем в России (выше только в таких развивающихся странах как Мексика, Турция и Чили).

По официальным же данным Росстата, доля бедного населения за 2011 г. составила 13%, при этом альтернативные оценки дают более высокую цифру: так, по оценкам ОЭСР, уровень бедности в 2008 г. достигал 17% (рисунок 2.1).

Борьба с бедностью является приоритетной задачей в нашей стране уже на протяжении нескольких лет, но при этом основным, если не единственным способом поддержки остаются денежные пособия и выплаты. Фактически приоритетной задачей в нашей стране должны быть провозглашены борьба с крайней бедностью, обеспечение самым необходимым. В отличие от нас, в Европейском Союзе не ограничиваются монетарными способами борьбы, а предлагают целый спектр мер, который включает новые программы привлечения представителей бедных слоев для совместного решения проблемы бедности и стратегии выхода из нее. Для расширения мер по борьбе с бедностью нужно более глубоко изучить ее масштабы и структуру, так как для снижения уровня бедности необходимо не просто оказывать пассивную помощь тем, кто находится за чертой бедности, но и создавать условия для сокращения бедности. Например, сюда можно отнести повышение доступности услуг здравоохранения, образования, обеспечение достойной занятостью на рынке труда для бедных и потенциально бедных слоев населения.

Рис. 2.1. Неравенство доходов (коэффициенты Джини) и относительная бедность

Существует несколько подходов к измерению бедности. Основное различие этих подходов между собой состоит в способе определения черты бедности, т.е. границы, определяющей индивида (домохозяйство) как бедного (как бедное).

Наиболее известными являются следующие подходы:

1. Абсолютный: к бедным относятся индивиды и домохозяйства с доходом ниже прожиточного минимума.

2. Относительный: к бедным относятся индивиды и домохозяйства с доходом ниже принятых в обществе стандартов потребления.

3. Субъективный: бедные определяются на основе субъективных оценок материального положения.

4. Депривационный: бедные определяются через ощущение степени лишений (депривации).

Согласно абсолютному подходу, к бедным относятся индивиды и домохозяйства, чьи доходы не превышают величину прожиточного минимума, и именно этот подход используется Росстатом. В соответствии с определением Росстата величина прожиточного минимума в России представляет собой стоимостную оценку потребительской корзины, а также обязательные платежи и сборы. Потребительская корзина включает минимальные наборы продуктов питания, непродовольственных товаров и услуг, необходимых для сохранения здоровья человека и обеспечения его жизнедеятельности, и устанавливается Федеральным законом в целом по Российской Федерации, законодательными (представительными) органами субъектов Российской Федерации в субъектах Российской Федерации.

Для определения числа малоимущих домохозяйств Росстат использует данные, получаемые в ходе выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств, где в качестве доходов домохозяйства учитываются все денежные и натуральные поступления; а прожиточный минимум для домохозяйства определяется как сумма прожиточных минимумов для его членов.

Расчет величины прожиточного минимума производится ежеквартально Федеральной Службой Государственной статистики, причем размер прожиточного минимума варьируется в зависимости от региона РФ и дифференцирован по возрасту (для детей, трудоспособного населения и пенсионеров).

Для начала рассмотрим внешние факторы бедности. С точки зрения А.Л. Александровой, Л.Н. Овчаровой и С.В. Шишкина, на уровень бедности в стране или регионе оказывают влияние такие факторы как уровень социально-экономического развития, степень неравенства в распределении ресурсов и политика государства в отношении бедных [1].

При рассмотрении межрегиональной дифференциации населения по уровню доходов необходимо учитывать фактор экономического развития региона (благополучный или депрессивный), территориального расположения (центральные или периферийные области) и типа поселения (городская или сельская местность).

Причины высокой межрегиональной дифференциации следующие:

• различия в стоимости жизни и объемах потребления тех или иных товаров и услуг в различных местностях;
• социально-экономическое развитие региона;
• состояние внутреннего рынка и регионального рынка труда;
• развитость бизнес-среды и рыночной инфраструктуры;
• отраслевая и экспортная ориентация региона и, соответственно, его инвестиционная привлекательность и конкурентоспособность.

Как справедливо показывает А. Шевяков, с ростом валового регионального продукта увеличивается уровень относительной бедности в регионе: так, доля бедных при использовании абсолютного подхода составляет 12,9% населения, а при использовании относительного подхода — 57,7%.

Далее перейдем к внутренним факторам. Согласно данным бюджетной статистики 2000 г., в категорию «бедных» чаще всего попадают сельские жители, семьи с детьми (особенно многодетные и неполные) и одинокие пенсионеры старших возрастов. При анализе половозрастной структуры выше всего вероятность попадания в категорию бедных у детей; среди полных семей вероятность попадания в категорию бедных выше у молодых семей, так как появление ребенка негативно сказывается на материальном положении семьи [1].

Согласно В.Н. Бобкову, бедными, прежде всего, являются занятые в бюджетном секторе экономики, сельские жители и жители малых городов, а также большие семьи и семьи с неполным составом [13].

На данных Росстата можно проследить динамику бедности по региону и количеству детей: замечено, что в 2002-2008 гг. большинство малоимущих домохозяйств проживало в городах (рисунок 2.2).

Доля городских малоимущих домохозяйств постепенно снижалась с 67,3% в 2002 г. до 58,9% в 2008, г. при этом увеличивалась доля домохозяйств, проживающих в сельской местности.

На протяжении 9 лет доля малоимущих домохозяйств с детьми остается практически неизменной — примерно в 50% семей родился хотя бы один ребенок, и именно эти семьи составляют наибольшую часть малоимущих домохозяйств.

Рис. 2.2 Распределение малоимущих домашних хозяйств по основным категориям (по материалам выборочного обследования бюджетов домашних хозяйств, в %)

А.Л. Александрова, Л.Н. Овчарова, С.В. Шишкин относят полные семьи с 1-2 детьми с низким уровнем дохода к категории «новых бедных». По оценкам авторов, данная категория весьма многочисленна, причем в советский период «новых бедных» не существовало, тогда как в 2002 г. их насчитывалось около 50% от всего бедного населения. 60% семей «новых бедных» включают также пенсионеров с низкими пенсиями и иждивенцев трудоспособного возраста, оставшиеся 40% состоят из двух работающих супругов с 1-2 детьми («работающие бедные»).

Часто в категорию «работающих бедных» попадают лица, занятые в сельском хозяйстве, легкой промышленности, общественном питании и в бюджетной сфере. Отмечено, что факторами новой бедности признаются низкая оплата труда, незначительная поддержка детей и безработных со стороны государства; также в качестве группы с высокой долей бедного населения выделяются беженцы и вынужденные переселенцы [1].

Необходимо подчеркнуть специфику российской социальной структуры бедных и малообеспеченных по сравнению с другими странами, как это делает Н.Е. Тихонова. По ее оценке, сегодня образ бедных и малообеспеченных в России в целом соответствует подобному портрету в развитых экономиках (пенсионеры, низко- и неквалифицированные рабочие, безработные).

Однако, согласно данным общероссийских исследований ИС РАН, в число бедных и малообеспеченных входит 13% руководителей и специалистов, что специфично именно для России. Данную группу бедных отличает менее высокий уровень образования (в том числе меньшее количество лет обучения при таком же формальном уровне образования), незначительная степень влияния и автономности на работе и проживание в малых городах, селах и поселках городского типа. В период кризиса 2008-2009 гг. среди бедных и малообеспеченных выросла доля экономически неактивного населения и уменьшилась доля специалистов, руководителей, предпринимателей, имеющих наемных работников. Для неквалифицированных рабочих и еще в большей степени для пенсионеров в период кризиса улучшились абсолютные и ухудшились относительные показатели уровня бедности.

Еще одним определяющим фактором бедности выделяется ограниченный доступ к образованию, поскольку сегодня, в отличие от 1990-х гг., населению все чаще приходится платить за образование; следовательно, оно становится менее доступным для бедных слоев населения, особенно это относится к неполным и многодетным семьям. Кроме того, высококвалифицированные специалисты в России часто получают неоправданно низкую заработную плату, что ведет к ощущению ими своей «статусной несовместимости, проявляющейся в рассогласованности образовательного, материального и социального статусов» [13].

Особенностью бедности в России остается огромная роль таких факторов как возраст, место жительства, состав домохозяйств. Александрова, Овчарова и Шишкин выделяют социальные факторы, повышающие риск бедности — наличие в семье инвалидов, безработных. Ю.П. Лежнина также указывает в качестве факторов бедности на семейное положение, состав домохозяйств, наличие иждивенческой нагрузки. При этом она обращает внимание на важность качественных характеристик домохозяйства (тип иждивенческой нагрузки, тип домохозяйства) по сравнению с количественными. С ее точки зрения, наиболее уязвимыми группами выделяются неработающие пенсионеры; хронически больные, не имеющие инвалидности; а также люди с низким уровнем человеческого капитала. Между тем, ниже всего доходы у домохозяйств пенсионеров, многодетных и неполных семей; кроме этого, типы домохозяйств, где выше вероятность бедности, чаще встречаются в сельской местности; также на риск попадания в группу бедных оказывает влияние среда первичной социализации: лица, посещавшие школу в крупных населенных пунктах, с меньшей вероятностью попадают в группу бедных, чем лица, учившиеся в школе в мелких населенных пунктах.

Еще одним фактором попадания в группу бедных исследователи называют здоровье: по результатам предыдущих исследований можно сделать вывод о том, что индивиды с плохим здоровьем чаще попадают в группу бедных, тогда как хорошее здоровье остается обязательным (но недостаточным) условием для относительно благополучного уровня жизни. Исключением является пожилое население, где хорошее здоровье способствует более высокому уровню жизни. По нашему мнению, связь между здоровьем и уровнем дохода носит комплексный характер: в ряде случаев доход (как и место жительства) дает возможность пользоваться благами системы здравоохранения, покупать лекарства, недоступные для группы бедных. Кроме того, более высокодоходные группы часто имеют возможность жить в более благоприятных жилищных условиях, покупать продукты лучшего качества. Следует отметить, что 2008-2009 гг. имело место снижение уровня жизни пожилого населения по относительным показателям и повышение (более медленное, чем в других возрастных группах) по абсолютным показателям.

В случае применения абсолютного подхода домохозяйство можно отнести к группе бедных, если среднедушевой доход его членов не превышает величину прожиточного минимума. Для построения динамики бедности с помощью абсолютного подхода использовались региональные прожиточные минимумы. Кроме того, была проанализирована динамика и структура бедных домохозяйств в зависимости от количества детей, региональной и территориальной принадлежности.

Рис. 2.3 Динамика доли бедных домохозяйств в России, 1994-2009 г., в %

Уровень жизни российских домохозяйств резко ухудшился в 1995 г.: тогда доля бедных семей выросла в 2 раза и составила 54%, и на протяжении восьми лет уровень бедности российских семей не опускался ниже 50%. И только с 2001 г. уровень бедности домохозяйств начинает стремительно снижаться, что вызвано экономическим подъемом и ростом доходов населения [16]: так, в 2009 г. 22% семей имеют среднедушевой доход ниже прожиточного минимума (рисунок 2.3).

Но по данным Росстата, уровень индивидуальной бедности в России c начала 2000-х гг. не превышал 30%, а в 2009 г. сократился до 13% (рисунок 2.4).

Такое несоответствие оценок объясняется разными способами оценки доходов, поскольку динамика по данным панельного обследования РМЭЗ построена на основе среднедушевых доходов домохозяйств, тогда как оценки бедности Росстата делаются на основе расходов, собираемых в обследовании бюджетов домохозяйств. Надо заметить, что в нашем случае также возможно смещение результатов из-за того, что респонденты имеют склонность занижать свои доходы при ответах на вопросы анкеты. Кроме того, стоит подчеркнуть общую проблему смещенности выборки для всех обследований домохозяйств в сторону бедных и малообеспеченных слоев населения из-за труднодоступности богатых респондентов.

На рисунке 2.5 также представлена динамика бедных домохозяйств с одним и более ребенком до 17 лет. Доля бедных семей рассчитана как отношение бедных домохозяйств с детьми к общему числу домохозяйств с детьми. Из рисунка 2.5 видно, что уровень бедности семей с несовершеннолетними детьми выше общего уровня бедности. Это означает, что семьи, в которых есть несовершеннолетние дети, имеют большую вероятность оказаться за чертой бедности. Теперь рассмотрим динамику бедности семей в зависимости от количества детей (рисунок 2.5).

На протяжении всего исследуемого периода почти 50% бедных семей имели хотя бы одного несовершеннолетнего ребенка. Примечательно, что наибольшая доля приходилась на семьи с одним ребенком, вопреки распространенному стереотипу о преобладающей бедности в многодетных семьях. В 2008-2009 гг. произошло увеличение доли бедных семей с детьми: на 8% стала больше доля семей с двумя несовершеннолетними детьми, при этом сильно сократилась доля бездетных бедных семей. Можно предположить, что в послекризисный период бездетным семьям было легче восстановить материальный уровень благосостояния, чем семьям с детьми.

Рис. 2.4 Уровень индивидуальной бедности в России, % от общей численности населения, 1992-2009 гг.

Рис. 2.5 Распределение бедных домохозяйств по количеству несовершеннолетних детей в России, 1994-2009 гг.

Если говорить о региональном распределении бедности (таблица 2.1), то самыми неблагополучными являлись Волго-Вятский и Поволжский экономические регионы: около 20% всего бедного населения России, по данным РМЭЗ, проживало на территории именно этих регионов. С 2003 г. выросла доля бедного населения в западно-сибирском регионе: с 18-процентных пунктов в 2003 г. доля бедных поднялась до 28-процентных пунктов в 2009 г. По данным официальной статистики, Западная Сибирь с ее развитым топливно-энергетическим комплексом считается относительно благополучным регионом, и даже при высокой степени дифференциации доходов за счет перераспределения средств бюджета достигается низкий уровень бедности. Однако в выборке РМЭЗ Западно-Сибирский район представлен относительно бедными регионами — Алтайский край, Амурская, Новосибирская, Амурская области. Следует учесть, что в выборку не вошли «богатые» субъекты, т.е. Ханты-Мансийский АО и Ямало-Ненецкий АО. Именно по этой причине можно говорить о смещении выборки в сторону малообеспеченных семей.

В Москве и Санкт-Петербурге проживает меньше всего бедных домохозяйств, в последние несколько лет их доля не превышала 6%. Центральный и Центрально-Черноземный районы, как и Северо-Кавказский, имеют примерно равные доли бедных домохозяйств, что составляет 13-15% от всех бедных семей в России.

Таблица 2.1 — Распределение бедных домохозяйств по экономическим районам России, в % от числа бедных в РФ

	1998	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007	2008	2009
Москва, Санкт-Петербург	8	3	6	13	9	9	8	9	8	5	5
Северный, Северо-западный	8	6	6	6	6	5	6	6	6	6	6
Центральный, Центрально-черноземный	17	20	17	13	15	15	13	13	13	13	12
Волго-Вятский, Поволжский	21	22	22	20	18	19	20	18	20	22	17
Северо-Кавказский	11	13	13	13	12	13	15	13	14	12	13
Уральский	15	15	15	14	15	14	13	14	13	13	13
Западно-Сибирский	16	15	16	15	18	19	20	20	22	24	28
Восточно-Сибирский, Дальневосточный	5	5	5	6	6	5	7	6	5	6	6

Похожее распределение было получено на основе данных Национального Обследования Благосостояния домохозяйств и Участия в Социальных программах (НОБУС).

В 2003 г. доля бедных в Москве и Санкт-Петербурге не превышала 30% ?- это минимальный показатель среди регионов, а самые высокие показатели уровня бедности (не менее 60%) продемонстрировали сибирские и дальневосточные регионы — Амурская, Курганская, Новосибирская, Сахалинская области, республика Бурятия и Якутия. Остальные регионы, вошедшие в выборку, заняли средние позиции (30%-60% бедного населения.

Если рассмотреть структуру бедности по типу населенного пункта, то мы получим следующие результаты: до 2007 г. доля бедного городского населения преобладала над долей сельского, но при этом следует учитывать, что до 2004 г. в стране наблюдался рост городского населения, и вместе с тем и доля бедных домохозяйств, проживающих в городской местности. С 2004 г. процесс роста городского населения приостановился, и показатель снизился с 73,4% в 2004 г. до 73,99% в 2005 г. Сходные изменения можно наблюдать и в динамике, построенной на данных РМЭЗ: в 2005 г. произошло снижение доли бедных семей в городской местности на 3-процентных пункта по сравнению с 2004 г, при этом в период 2007-2009 гг. доля бедных семей в сельской и городской местности выровнялась, это происходило за счет сокращения доли бедного населения в областных центрах.

Таблица 2.2 — Распределение бедных домохозяйств по месту проживания, в %

	1994	1995	1996	1998	2000	2001	2002	2003	2004	2005	2006	2007	2008	2009
	Городская местность
Областной центр	27	33	32	34	34	33	36	31	30	25	27	24	23	21
Город	27	26	28	26	27	24	23	25	24	26	26	26	27	29
Всего	53	60	59	60	61	58	59	56	54	51	53	50	50	50
	Сельская местность
ПГТ	6	5	6	7	6	6	6	6	6	7	5	7	6	7
Село	41	35	35	33	33	36	35	38	40	42	42	43	44	43

Результаты, полученные Т.Ю. Богомоловой и В.С. Тапилиной на данных Обследования Домашних Хозяйств (ОБДХ) за 1997-2002 гг., свидетельствуют о концентрации бедных в сельской местности, где доля бедных примерно в 1,5 ?раза превышала долю бедных в городском населении [19].

Можно сделать вывод, что увеличение доли сельских бедных в общей численности бедных обуславливается усиливающейся концентрацией бедного населения в деревнях и селах.

Для оценки относительной бедности для каждого региона исследования был рассчитан медианный среднедушевой доход, после чего среднедушевые доходы домохозяйств сравнивались с 40%, 50% и 60% медианного дохода. Итоги сравнения можно увидеть на рисунке 2 6.

Рис. 2.6 Динамика относительной бедности домохозяйств в России, 40%-, 50%-, 60%-медианного дохода 1994-2009 гг.

Таблица 2.3 — Отношение медианного среднедушевого дохода к прожиточному минимуму по данным РМЭЗ, 1994-2009 гг

Год	Медина, руб.	Прожиточный минимум, руб.	Отношение
1994	133915	85239	1,57
1995	250207	250527	1,00
1996	311063	337636	0,92
1998	438	446	0,98
2000	923	1210	0,76
2001	1479	1567	0,94
2002	1875	1864	1,01
2003	2360	2169	1,09
2004	2895	2448	1,18
2005	3770	2873	1,31
2006	4697	3393	1,38
2007	6034	3935	1,53
2008	8082	4712	1,72
2009	8579	5371	1,60

Анализ относительной бедности показывает, что с начала 2000-х гг. доля людей, доходы которых не достигают 60% медианного дохода, остается примерно на одном уровне — 18-21%. Примечательно, что с 2004 г. на 2% снизилась доля крайне бедных при сохранении внутренней структуры группы; при этом с 2004 г. наблюдается положительная тенденция к снижению доли крайне бедных (имеющих доходы меньше 40% медианного).

И если в 2000-2003 гг. крайне бедные составляли около половины всех бедных домохозяйств, то с 2004 г. доля этой группы сократилась до 1/3.

Такая стабильность доли бедных свидетельствует о том, что доходы бедных групп населения растут пропорционально небедным. И, несмотря на увеличение среднедушевого дохода в этой группе, они не перестают быть бедными относительно других, хотя в 2009 г. доля бедных сократилась до 16%. Здесь надо отметить, что медианное значение дохода занижено, поскольку наиболее обеспеченные домохозяйства не попадают в обследование. Только начиная с 2002 г., медианный доход стал превышать прожиточный минимум, и к 2007 г. это отношение выросло в 1,5 раза (таблица 2.3).

По уровню 60-процентной бедности Россия сопоставима с такими европейскими странами как Греция, Австрия, Канада, Германия. Однако надо понимать, что в европейских странах медианный доход в несколько раз превышает прожиточный минимум, и это дает возможность измерять бедность относительно некоего среднего стандарта потребления, в России же с помощью этого подхода определяются более бедные относительно бедных.

При сравнении двух подходов нельзя не обратить внимание на разницу в уровнях бедности: показатели абсолютной бедности на 30-процентных пунктов в 2002-2003 гг. превышали относительную бедность. Это означает, что домохозяйства с медианным доходом, скорее всего, не принадлежали к среднему классу, а являлись пограничной группой между бедными и небедными, и относительно этой пограничной группы 20% включенных не располагали 60% медианного дохода.

Анализ структурных особенностей бедных слоев населения России показал, что наибольший риск попадания в группу бедных имеют семьи с детьми. При этом ярко выражено преобладание в слоях бедного населения семей с одним ребенком; часть этих семей относятся к категории «новых бедных» — семей с 1-2 детьми. Данная категория является специфичной для России, так как такие семьи не должны попадать в категорию бедных. Преобладание «новых бедных» и в особенности «работающих бедных» (семей с двумя работающими родителями) является очень негативной тенденцией. Попадание в категорию бедных нормальных полных семей говорит о проблемах нашего общества, о том, что оно не отвечает потребностям населения. В более широкой перспективе такая структура бедности может препятствовать демографическому росту населения, так как именно в полных семьях чаще всего принимаются осознанные решения о рождении детей.

В последние годы сравнялись доли городского и сельского населения от общего числа бедных, что было вызвано концентрацией бедного населения в сельской местности. Относительный рост доли сельской бедности по сравнению городской свидетельствует о проблемах неравенства регионов и о неразвитости сельского хозяйства в России. При этом основные возможности трудоустройства и самореализации в большей степени появляются только в городах, и зачастую — в больших городах.

Таким образом, количественная оценка бедности во многом зависит как от выбора общего подхода к определению бедности, так и от применения конкретных методик отнесения к бедным. В данной статье была дана комплексная оценка масштаба и структуры бедности в России с помощью абсолютного, относительного и субъективного подходов. В статье показано, что именно комплексная методика оценки бедности позволяет отразить негативные последствия для общества, возникающие в результате бедности.

2.2 Оценка проблемы занятости и безработицы

Численность экономически активного населения в возрасте 15-72 лет (занятые + безработные) в декабре 2013г. составила 75,1 млн. человек, или более 52% от общей численности населения страны.

В численности экономически активного населения 70,9 млн. человек классифицировались как занятые экономической деятельностью и 4,2 млн.человек — как безработные с применением критериев МОТ (т.е. не имели работы или доходного занятия, искали работу и были готовы приступить к ней в обследуемую неделю).

Рис. 2.7. Динамика численности экономически активного населения

Уровень безработицы (отношение численности безработных к численности экономически активного населения) в декабре 2013г. составил 5,6% (без исключения сезонного фактора).

Рис. 2.8. Уровень безработицы

Уровень занятости населения (отношение численности занятого населения к общей численности населения обследуемого возраста) в декабре 2013г. составил 64,3%.

Таблица 2.4 — Экономическая активность населения

	2013г.	Декабрь 2013г. (+,-) к
	IV квартал	октябрь	ноябрь	декабрь	Декабрю 2012г.	Ноябрю 2013г.
Тыс. человек
Экономически активное население в возрасте 15-72 лет (рабочая сила)	75423	75687	75483	75098	-267	-385
занятые	71274	71544	71370	70908	-632	-462
безработные	4148	4143	4112	4190	365	78
В процентах
Уровень экономической активности (экономически активное население к численности населения в возрасте 15-72 лет)	68,4	68,7	68,5	68,1	-0,3	-0,4
Уровень занятости (занятые к численности населения в возрасте 15-72 лет)	64,7	64,9	64,8	64,3	-0,6	-0,5
Уровень безработицы (безработные к численности экономически активного населения)	5,5	5,5	5,4	5,6	0,5	0,2

По сравнению с ноябрем численность занятого населения в декабре 2013г. уменьшилась на 462 тыс. человек или на 0,6%, численность безработных увеличилась на 78 тыс. человек, или на 1,9%. По сравнению с декабрем 2012г. численность занятого населения сократилась на 632 тыс. человек, или на 0,9%, численность безработных выросла на 365 тыс. человек, или на 9,5%.

Общая численность безработных, классифицируемых в соответствии с критериями МОТ, в 4,6 раза превысила численность безработных, зарегистрированных в государственных учреждениях службы занятости населения. В конце декабря 2013г. в государственных учреждениях службы занятости населения состояло на учете в качестве безработных 918 тыс. человек, что на 5,1% больше по сравнению с ноябрем и на 13,8% меньше по сравнению с декабрем 2012 года.

Как показывают материалы обследований населения по проблемам занятости в декабре 2013г. 70% безработных искали работу самостоятельно, без содействия служб занятости. При этом мужчины реже обращались в службы занятости в поисках работы, чем женщины. Среди безработных мужчин доля ищущих работу с помощью служб занятости в декабре 2013г. составила 28,0%, среди безработных женщин — 32,9%. Наиболее предпочтительным является обращение при поиске работы к помощи друзей, родственников и знакомых — в декабре 2013г. его использовали 59,6% безработных. Поиск работы в средствах массовой информации и интернете — второй по популярности способ поиска работы, который использовали более трети безработных.

Рис. 2.9. Способы поиска работы безработными

Далее рассмотрим безработицу по полу и виду населения.

Среди безработных, по методологии МОТ, доля женщин в декабре 2013г. составила 47,4%, доля городских жителей — 65,1%.

Безработица городского и сельского населения характеризуется превышением уровня безработицы среди сельских жителей по сравнению с уровнем безработицы среди городских жителей. В декабре 2013г. это превышение составило 1,8 раза.

Таблица 2.5 — Уровень безработицы по полу и виду поселения

	Всего	Мужчины	Женщины	Городское население	Сельское население
2012г.
Январь	6,3	6,7	6,0	5,2	10,1
Февраль	6,2	6,8	5,7	5,1	9,9
Март	6,3	6,9	5,6	5,1	10,1
Апрель	5,6	5,9	5,3	4,7	8,4
Май	5,2	5,6	4,8	4,4	8,0
Июнь	5,2	5,4	5,0	4,2	8,4
Июль	5,2	5,6	4,7	4,3	8,0
Август	5,0	5,1	4,8	4,2	7,4
Сентябрь	5,0	5,3	4,7	4,2	7,8
Октябрь	5,1	5,5	4,7	4,2	8,1
Ноябрь	5,2	5,5	5,0	4,3	8,0
Декабрь	5,1	5,3	4,8	4,1	8,1
2013г.
Январь	6,0	6,4	5,5	4,8	9,7
Февраль	5,8	6,1	5,4	4,7	9,0
Март	5,7	5,9	5,4	4,8	8,4
Апрель	5,6	5,8	5,2	4,4	9,3
Май	5,2	5,5	4,8	4,5	7,4
Июнь	5,4	5,8	5,1	4,6	8,0
Июль	5,3	5,8	4,8	4,6	7,5
Август	5,2	5,7	4,7	4,3	8,1
Сентябрь	5,3	5,6	4,9	4,5	7,7
Октябрь	5,5	5,5	5,4	4,6	8,3
Ноябрь	5,4	5,6	5,3	4,7	7,9
Декабрь	5,6	5,7	5,4	4,7	8,3

Рассмотрим возрастной состав безработных. Средний возраст безработных в декабре 2013г. составил 35,6 года. Молодежь до 25 лет среди безработных составляет 24,3%, в том числе в возрасте 15-19 лет — 3,9%, 20-24 лет — 20,4%. Высокий уровень безработицы отмечался в возрастной группе 15-19 лет (28,4%) и 20-24 лет (12,2%).

По сравнению с декабрем 2012г. уровень безработицы в возрасте 15-19 лет уменьшился на 1 процентный пункт, в возрасте 20-24 лет — на 0,3 процентного пункта.

Рис. 2.10. Уровень безработицы по возрастным группам в виду поселения

В среднем среди молодежи в возрасте 15-24 лет уровень безработицы в декабре 2013г. составил 13,5%, в том числе среди городского населения — 12,7%, среди сельского населения — 15,7%. Коэффициент превышения уровня безработицы среди молодежи в среднем по возрастной группе 15-24 лет по сравнению с уровнем безработицы населения в возрасте 30-49 лет составляет 2,9 раза, в том числе среди городского населения — 3,3 раза, сельского населения — 2,1 раза.

Продолжительность поиска работы. Среди безработных 34,4% составляют лица, срок пребывания которых в состоянии поиска работы (безработицы) не превышает 3-х месяцев. Один год и более ищут работу 29,6% безработных (застойная безработица).

Среди сельских жителей доля застойной безработицы составила 37,0%, среди городских — 25,6%.

Наличие опыта работы. В численности безработных 24,8% составляют лица, не имеющие опыта трудовой деятельности. В декабре 2013г. их численность по сравнению с декабрем 2012г. уменьшилась на 68 тыс.человек, или на 6,2% и составила 1 млн.человек. В числе безработных, не имеющих опыта трудовой деятельности, 12,8% составляет молодежь до 20 лет, 50,8% — от 20 до 24 лет, 18,4% — от 25 до 29 лет.

В декабре 2013г. среди безработных доля лиц, оставивших прежнее место работы в связи с высвобождением или сокращением численности работников, ликвидацией организации или собственного дела, составила 18,8%, а доля лиц, оставивших прежнее место работы в связи с увольнением по собственному желанию — 27,9% (в декабре 2012г. — соответственно 18,9% и 23,2%).

Безработица по федеральным округам. Самый низкий уровень безработицы, соответствующей критериям МОТ, отмечается в Центральном федеральном округе, самый высокий — в Северо-Кавказском федеральном округе.

Рис. 2.11. Уровень безработицы по федеральным округам

Безработица по федеральным округам. Самый низкий уровень безработицы, соответствующей критериям МОТ, отмечается в Центральном федеральном округе, самый высокий — в Северо-Кавказском федеральном округе.

Таким образом, можно сказать, что несмотря на то, что представлена официальная статистика — неблагоприятным и достаточно тревожным фактом, особенно если его рассматривать в контексте экономической безопасности страны, является высокий уровень безработицы среди молодого населения. Этот факт указывает на неэффективность отечественной системы образования, показывает, что учебные заведения не готовят специалистов, которые могли бы быть востребованы на рынке труда.

Также важно отметить, что реальный уровень безработицы в России значительно выше, чем официальный ввиду ряда факторов и особенностей нашей экономики.

2.3 Исследование состояния человеческого капитала

В экономической теории существуют разные определения человеческого капитала. Так, Г. Беккером данное понятие рассматривается как «совокупность навыков, знаний и умений человека, расходы на получение которых (через образование, внутрикорпоративное обучение и т. д.) могут приносить со временем ощутимую прибыль и самому работнику и его работодателю». Важнейшими видами инвестиций в человеческий капитал он считает образование, профессиональную подготовку на производстве, миграцию, информационный поиск, рождение и воспитание детей. Заслугой ученого также является обоснование метода расчета экономической эффективности образования, в котором учитывались как прямые, так и альтернативные затраты (упущенный доход или ценность времени, затраченного на учебу).

Доход от высшего образования Г. Беккер определял путем математического вычитания из заработков работников, получивших более высокое образование, заработки тех, чье образование было не выше среднего. Согласно его расчетам отдача от инвестиций в образование, выраженная отношением доходов к издержкам, составляет 12—14 % годовой прибыли [10].

Ю.Б. Башин и К.Б. Борисова рассматривают человеческий капитал как «компетенцию и способности персонала компании», считая его частью интеллектуального капитала», которому они дают следующее определение: «капитал предприятия, формируемый на основе упорядочивания знаний, которыми обладают работники компании и которые важны для ее успешной деятельности. К ним обычно относятся коллективный опыт, умения и навыки, конкретные знания, представления о деятельности фирмы, ее взаимодействия с партнерами, творческий потенциал» [8].

Особую важность в современных условиях представляет метод оценки степени реализации человеческого капитала хозяйствующими субъектами. Общеизвестно, что оценить деятельность работников, занятых физическим трудом, не представляет особой сложности. В экономической науке выработаны различные методы оценки, количества и качества труда, затрачиваемого на создание продукции (работ, услуг), адекватно затраченным усилиям. Однако трудно выделить и учесть в денежном выражении вклад работников, занятых умственным (интеллектуальным) и управленческим трудом, в создание стоимости того или иного бизнеса или в принятие соответствующих решений. Т. Стюарт представил интеллектуальный капитал как: «сумму всего того, что знают работники компании и что дает конкурентное преимущество компании на рынке «… патенты, процессы, управленческие навыки, технологии, опыт и информацию о потребителях и поставщиках. Объединенные все вместе эти знания составляют интеллектуальный капитал».

А.А. Мирошниченко правомерно делает акцент на том, что интеллектуальный капитал связан с качественными свойствами рабочей силы и представляет собой «систему характеристик, определяющих способность человека, то есть качество рабочей силы индивидуума, совокупного работника компании, страны, материализуемое или проявляющееся в процессе труда, который создает товар, услуги, прибавочный продукт в целях их воспроизводства на основе персонифицированного экономического интереса каждого субъекта, их совокупности». Такие работники не прилагают физических усилий, а их деятельность связана с приемом, переработкой информации и выдачей соответствующих решений либо с дальнейшей передачей сведений персоналу более высокого уровня управленческой иерархии.

Для решения проблемы, связанной с оценкой человеческого капитала, учеными-экономистами были предприняты попытки совместить прибыль, расходы на деятельность, доход, размер заработной платы, льготы, коэффициент занятости и т. д.

Определенный вклад в систему оценки реализации человеческого капитала дало использование наряду с производительностью труда, фондовооруженностью, электровооруженностью, зарплатоемкостью, текучестью кадров, показателя «добавленная экономическая стоимость». Этот показатель отражает не только размер реального дохода, остающегося после погашения всех затрат, включая уплату налогов, но и после отделения инвестированного капитала, который вложен в обучение и повышение квалификационного уровня кадров. Однако данный подход также не дает полной оценки влияния человеческого капитала на результаты деятельности компании.

Дальнейшее развитие концепции человеческого капитала позволило прийти к выводу о необходимости использовать при его оценке систему сбалансированных показателей (ССП).

В этой связи особый интерес представляет система сбалансированных показателей оценки корпоративного человеческого капитала как «воплощенного в человеке запаса способностей, знаний, навыков и мотиваций».

Несмотря на достоинства данного подхода, следует отметить, что некоторые положения в системе оценки человеческого капитала являются спорными, в частности сочетание стоимостных и натуральных измерителей. Представляется более правильным перевести физические показатели в денежные. Например, путем учета в стоимостном выражении потерь (упущенной выгоды) от неполной занятости, текучести кадров, из-за простоев оборудования, нарушений трудовой дисциплины и пр., а также дохода, дополнительно полученного при принятии правильных управленческих решений.

В нашей стране концепция человеческого капитала является сравнительно новой, что стало причиной недостаточного методического обоснования и проведения целевых научных исследований. В этой связи в современных условиях актуализируется проблема повышения значимости человеческого капитала (прежде всего, правильного понимания сущности данной экономической категории), а также адекватной оценки возможностей его реализации на практике. Анализ динамики одного из общих показателей человеческого капитала страны за последнее десятилетие, исчисляемого как отношение числа людей, занятых в сфере исследований и разработок, к общему числу занятых в российской экономике, несмотря на традиционно сложившийся достаточно высокий уровень, показывает устойчивую тенденцию снижения (с 1,36 до 1,17).

Сравнение этого индикатора с общемировым уровнем, который устойчиво растет, указывает на увеличение разрыва и все большее отставание нашей страны от государств с развитой экономикой. Специалисты отмечают, что: «отсутствие внимания к проблеме человеческого капитала может в дальнейшем привести к падению сферы исследований и разработок в целом».