2
Введение
Владимир Короленко — хрестоматийный писатель. Его повесть «Дети подземелья» (1886) уже несколько десятилетий входит в учебную программу по литературе. За годы жизни произведения в школах наработана методика его изучения, которая, впрочем, не исключает и новых методических решений. К их поиску побуждает прежде всего современный читатель-подросток. По своим социально-психологическим характеристикам, в том числе и читательским, он существенно отличается от читателя прошлых лет.
«Дети подземелья» — из числа читаемых книг. В повести есть драматический сюжет с элементами тайны. Он держит читателя в напряжении, которое к финалу достигает апогея и выливается в их слёзы. Почему дети плачут? “Марусю жалко” — типичный ответ. Но слёзы как реакция на прочитанное бывают только тогда, когда повесть читается до её изучения в классе — в один присест. Чтение, растянутое во времени, как это часто случается в школе, убивает читательские эмоции. А это не может не сказаться на уровне восприятия повести.
Цель реферата — анализ идейно-художественного своеобразия повести В.Г. Короленко «Дети подземелья»
1. Общая характеристика повести, основные образы
Главный герой — мальчик Вася. Определённого указания на возраст в тексте нет. Но вместе с тем читаем: “Моя мать умерла, когда мне было шесть лет”, “с шести лет я испытал уже ужас одиночества”. Из этих косвенных замечаний выходит, что Васе идёт седьмой год. Нетрудно заметить, что это прошедшее время — “когда мне было шесть лет”, “никто не окружал меня”, “местечко, где мы жили”, “пруды год от года мелели”, “о нём ходили предания и рассказы один другого страшнее”. Прошедшее время особо подчёркивается глаголом “бывало” — “бывало, я любил приходить на остров”, “я любил слушать, когда бывало Януш…” Кто же он, этот взрослый, который ведёт рассказ в прошедшем времени? Читатели понимают, что это сам главный герой, вспоминающий те годы, когда он ещё был маленьким мальчиком Васей.
Но рассказчик не только вспоминает детство и всё, что с ним было связано. Переживая вновь события детства, он ещё и анализирует их, но уже с позиции себя сегодняшнего. Для иллюстрации сказанного достаточно прочитать несколько абзацев текста, например, из главы «Развалины», от слов “живёт в замке…” Лексика (“терзали внутренности дряхлого здания”), синтаксис (“живёт в замке” — эта фраза стала выражением крайней степени нищеты), интонация — всё выдаёт взрослого человека.
«Психология» : Особенности восприятия детьми дошкольного ...
... восприятия. Выявить особенности восприятия детьми дошкольного возраста художественных произведений. 3. Выявить педагогические условия, при которых художественная литература будет оказывать влияние на детское восприятие. Глава 1.Особенности восприятия детей дошкольного возраста Восприятие детей дошкольного возраста Восприятие ... в более старшем возрасте. Это объясняется тем, что у детей процессы ...
Таким образом, рассказчик находится в двух временных измерениях: он ребёнок и он же взрослый. Форма повествования определяет художественное своеобразие произведения. Двуголосие создаёт особую атмосферу, в которой искренность, чистота, идущие от ребёнка, сочетаются с мудростью, опытом много повидавшего и пожившего взрослого человека. И ещё, благодаря двуголосию, читатель не только видит и слышит пережитое героем в детстве, но и знает, как оно отозвалось в его будущей жизни.
Каким запомнил Вася себя в детстве? Стоит обратить внимание читателей на сравнения, какими герой пользуется, рассказывая о себе. Вспоминая детские годы, когда он был ещё просто Васей, рассказчик заметит, что он “рос, как дикое деревце в поле”, как “молодой волчонок”, как “пугливый зверёк”. Используются уменьшительно-ласкательные слова, подчёркивающие возраст героя, — видно, что он совсем ещё маленький. Эпитеты несут уточняющую нагрузку. Вася беззащитный, одинокий, настороженный, живущий сам по себе, без присмотра. Были ли у Васи причины стать таким в столь раннем возрасте? Вопрос побуждает внимательно присмотреться к той атмосфере, что царила в его семье. После смерти матери родной дом для него стал почти чужим. Отец, поглощённый горем, “совсем забыл о моём существовании”, “отворачивался от меня с досадой и болью”. А когда замечал, то думал, “что я дурной, испорченный мальчишка, с чёрствым эгоистическим сердцем”. Может быть, у кого-нибудь другого в доме находил Вася внимание и интерес к себе? Нет, таких людей рядом с ним не оказалось. Автор их не показывает. Позже герой с горечью скажет, что в родном доме он “не встречал ни в ком привета и ласки”. Более того, четырёхлетнюю сестру Соню, которая любила брата, всячески старались уберечь от его “дурного” влияния. А была ли у Васи потребность в участии со стороны родных? Весь драматизм его положения в том и состоял, что он жаждал любви, сочувствия к себе, но не получал их: “Мне хотелось, чтобы он обнял меня, посадил себе на колени и приласкал”. От невнимания близких мальчику “становилось очень горько и досадно”, он даже плакал. Напряжённость эмоционального состояния героя в этот период его жизни выражена словами: “…с шести лет я испытал ужас одиночества”. В этих словах — драма жизни ребёнка. Полнее всего его реакция на отношение близких выразилась в уходе Васи из дома. Автор убедительно показывает логичность и психологическую закономерность этого шага героя.
Итак, Вася стал свободным — “никто не стеснял моей свободы”. Но это была вынужденная свобода. По сути, мальчика предали. И прежде всего отец, который поверил чужим людям, будто его сын “бродяга” и “негодный мальчишка”. Мальчик надеялся на любовь отца, жаждал её, но не получил.
Короленко не случайно в качестве главного героя выбрал ребёнка, да ещё и одинокого, то есть свободного от взрослого влияния. Запас впечатлений у маленького человека минимальный. Для него всё впервые. Но не только психологические причины обусловили открытия Васи, а и причины социальные. Мальчик из состоятельной семьи — ему не приходилось ещё всерьёз сталкиваться с жизнью. Поэтому он почти непрерывно делает свои личные открытия, познавая жизнь и её законы. В процессе этого познания Вася духовно созревает, вырастая в личность.
Жизнь и творчество Альбера Камю
... дней к ряду невозможно думать ни о чём, кроме его героев, их судеб, жизней. Камю - это всегда водоворот новых и неожиданных эмоций, это шок, трепет, иногда ... сами философы - последние неоднократно указывали на отсутствие точных определений, понятийного анализа в работах Камю, на нередкие неточности в реконструкции воззрений мыслителей прошлого. Но любому академическому философу ...
Маленький мальчик силой обстоятельств был выброшен на улицу и не утонул в ней только потому, что не сдался, проявил характер (“поступал по-своему”), спасала жгучая любознательность. Автор намеренно “злоупотребляет” личными местоимениями и глаголами на малом пространстве текста. Они подчёркивают духовную активность Васи, которая определилась как цель жизни.
Что же увидел Вася, выйдя на улицу? Прежде всего своё местечко Княж-Городок, главным архитектурным украшением которого была тюрьма. Картину города и окрестностей дополняли “сонные”, “заплесневелые пруды”, “пустыри с кучами всякого хлама”, “деревянный мост”, “вонь, грязь, кучи ребят”, “кладбище”, “полуразрушенный замок”, “заброшенная часовня”. Есть ещё в городе и так называемые “проблематические фигуры”. Кто же они? Это “несчастные тёмные личности, красноносые старцы”, “безобразные старухи”, “полубезумный старик нищий, которого прозвали профессором”, и выделяющийся среди этой тёмной массы пан Тыбурций Драб. Итак, в людском обществе, как и в городском пейзаже, нет ни одной радующей глаз фигуры. Примечательно, что картины затхлой, замшелой жизни открывают повесть, предваряя основные события и тем самым настраивая читателя на определённое их восприятие.
Познание Васей жизни идёт как вширь, так и вглубь. Выйдя на улицу, он не только накапливает всё новые впечатления, он ещё и пропускает их через сердце. Так постепенно, под воздействием той жизни, что протекала рядом, детская восторженность мальчика уступает место прямо-таки сердечной боли.
Встреча с детьми подземелья так же стала знаменательным событием в жизни мальчика и принесла ему новые открытия на пути познания жизни. Насколько закономерной была эта встреча? Что побудило Васю идти к часовне? Прежде всего природная любознательность и жажда новых впечатлений. Вася сам скажет: “Когда все углы города стали мне известны до последних грязных закоулков, тогда я стал заглядываться на видневшуюся вдали, на горе, часовню”. Вася хотел всего лишь осмотреть часовню, а столкнулся с совершенно новым и неведомым ему миром.
Накапливая тёмные краски, мрачные детали, автор настраивает читателя на восприятие главного события — встречу с детьми подземелья. Встреча стала логическим завершением предшествующих впечатлений героев. Мало того, что дети жили на кладбище, они ещё в качестве жилища имели подземелье. Много раз повторяя слово “подземелье”, автор как бы “вбивает” его в сознание читателя. Образ обогащается, становится зримым благодаря выразительным деталям: “каменные плиты пола”, “каменные дуги колонн”, стены “выступали жестокими холодными камнями”. Даже фигура профессора “была похожа на каменное изваяние”, а каменные стены смыкались “крепкими объятиями над крохотной фигуркой девочки”. В какой-то момент Васе даже показалось, что здесь, в подземелье, он ощущает на себе “невидимый каменный взгляд”. И снова мы видим — писатель “злоупотребляет” одним эпитетом. В данном случае — “каменный”, а также близкими ему по значению — “холодный”, “жестокий”. В совокупности они создают ощущение мёртвого мира, в котором нет места живому. Но в этом мире живут люди, в том числе дети — Валек и Маруся.
Значение физической культуры в жизни ребенка
... или какими-либо физическими и психологическими отклонениями. Физкультура для детей разных возрастов включает в себя очень разные мероприятия. Физкультура для детей до года это рефлекторные, пассивные и ... Физкультура необходима и важна абсолютно для каждого ребенка. Родители часто недооценивают значение физических упражнений в росте и развитии детского организма. А ведь уже на первом месяце жизни ...
Войдя в жизнь Валека и Маруси, наблюдая за ними, Вася невольно начинает сравнивать Марусю с сестрой Соней. Что побудило Васю к такому сравнению? Девочки в одном возрасте. И это единственное, что их объединяло. В остальном они были очень разные. Вася видит различия в их внешнем виде: “Соня… кругла, как пышка, и упруга, как мячик. Она так резво бегала… так звонко смеялась, на ней всегда были такие красивые платья”. А Маруся никогда не бегала и “смеялась очень редко”, “платье её было грязно и старо, в косе не было лент”. А её “глаза смотрели порой так не по-детски грустно”.
Вася не только наблюдает и фиксирует, он ещё хочет понять, что же с Марусей происходит, поэтому и спрашивает Валека: “Отчего она такая?” “Серый камень высосал из неё жизнь”, — пояснит Валек. Но Вася всё равно ничего не понял. “Это было для меня, — скажет он, — загадкой, страшнее всех призраков старого замка”. Почему он так сказал? Как понять слова мальчика? Вася жил в другом мире и в ином круге понятий, представлений, поэтому он изначально был не в состоянии осознать, как серый камень может высосать жизнь. Это непонимание объяснимо и психологически: маленькие дети по своей природе — буквалисты, поэтому истинный смысл метафоры они не понимают. А всё непонятное часто вызывает страх.
Вася нашёл в подземелье то, в чём нуждался, — внимание к себе, и он не мог отказаться от того, что приобрёл. Конечно, Вася меняется. В нём начинают проявляться качества, которые ему самому были неведомы, он открывает самого себя. Вася старается, насколько это возможно, помочь своим друзьям.
2 Идеи повести
Познакомившись с детьми подземелья, Вася не только себя самого узнал лучше, но и своего отца, которого, как выявилось, он не знал. Обиженный невниманием отца, Вася в разговоре с Валеком скажет: “Он нехороший”. А в ответ услышит: “Неправда, неправда, — возразил Валек, — ты не понимаешь. Тыбурций лучше знает. Он говорит, что судья — самый лучший человек в городе”. Узнать такое об отце Васе было приятно, хотя обида на него всё равно осталась. “Вот он каков, — думалось мне. — Но всё же он меня не любит”. Позже и от самого Тыбурция Вася услышит: “Твой отец, малый, самый лучший из всех судей на свете”. А потом именно Тыбурций окажется тем человеком, который вернёт отцу сына, а сыну отца. Он разрядил своим приходом их объяснение по поводу исчезнувшей куклы: “Передо мной стоял другой человек, но в этом именно человеке я нашёл что-то родное, чего тщательно искал в нём прежде”. Это Вася об отце, который тоже “только теперь стал узнавать во мне знакомые черты своего родного сына”. Слова “нашёл” и “узнавать” — ключевые для отца и сына, которые благодаря чужому человеку, да ещё совсем из другого мира, нашли друг друга.
Мир полон противоречий. В этом Васе приходится не один раз убеждаться. Он давно знал, что “воровать нехорошо”, но в то же время он видит, что те, кто ворует, необязательно плохие люди. Вот и ворующий Валек стал ему как брат, и до боли в сердце было жалко Марусю — “улыбка Маруси стала мне почти так же дорога, как улыбка сестры”. И даже Тыбурций уже не был страшен — “он смотрел на нас троих какими-то странными глазами, в которых что-то мерцало, точно слеза”. Чужой плохой мир неожиданно стал своим.
Отцы и дети. Парадокс общения
... взаимодействия и взглядов на жизнь. На этом этапе и возникает конфликт под названием «Отцы и дети». §2. Главная проблема между родителями и детьми Во все времена были конфликты и непонимание между родителями и детьми. Об ...
Вася — единственный, кто активно сопереживает отверженным, но изменить их жизнь к лучшему он не в состоянии. Силу, которая способна это сделать, Короленко не показал.
Безысходность судеб обитателей подземелья подчёркивается и финалом повести. Умирает самая любимая героиня — Маруся. Валек с отцом куда-то ушли из города. Явно не в лучшую жизнь. Ведь сказал же как-то Тыбурций: “Я краду, и он будет красть”. Будущее Валека — по-прежнему на дне жизни.
Вася пережил горечь утраты матери, драму отношений с отцом, разрушение своих романтических представлений, знакомство с абсолютно новым для него миром, который перевернул всю его жизнь. Вася оказался лицом к лицу с проблемами, о существовании которых даже и не подозревал. Вася пережил радость дружбы и муки сострадания, утрату тех, с кем сроднился. Ему многое открылось не только в новом для него мире, но и в себе самом, в собственном отце, которого он, оказывается, совсем не знал.
Пропустив своего героя через многие житейские и психологические испытания, автор показал, чего он стоит в нравственном отношении. Поведение, поступки, эмоции мальчика Васи убеждают в том, что “взрослость” — понятие не столько возрастное, сколько нравственное. В свои семь лет Вася был способен принимать решения, нести ответственность за свои действия и слова.
Эпилог повести ещё раз подчёркивает, что пережитое Васей имело последствия в его будущей жизни. Из него читатели узнают, что Вася не только сам ничего не забыл, но сумел и свою младшую сестру, и даже отца обратить в свою веру.
Заключение
Повесть «Дети подземелья» побуждает читателя и на себя взглянуть: “А каков же я? Способен ли я на поступок, если будет нужно? Смогу ли сдержать слово, когда этого потребуют обстоятельства?” Путь от литературы к жизни, если он не слишком прямолинейный, для детской аудитории — естественный и необходимый.
Сделав ребёнка единственным сострадальцем, Короленко, вероятно, имел в виду и другую цель. С помощью ребёнка, благодаря ребёнку он показал человеческую состоятельность людей подземелья и прежде всего детей. Вася, живущий сердцем, стал своеобразным нравственным мерилом для обитателей подземелья. О детях как своеобразном индикаторе, проявляющем истинную ценность людского общества, говорил и Чехов, великий современник Короленко. Во время своей поездки на Сахалин он заметил, что к некоторым каторжникам тянутся дети. А это, по мнению Чехова, значило, что они ещё не совсем пропащие люди. Зашоренный взгляд взрослого видит гораздо меньше, чем чуткое сердце ребёнка.
Список литературы
[Электронный ресурс]//URL: https://psychoexpert.ru/referat/deti-podzemelya/
1. Биографический словарь «Русские писатели». / Сост. П.А. Николаев. Т.1-3 — М., 1994.
2. Пивнюк Н. «Хранить чуткость человеческому страданию…» Из цикла «Уроки учителей СНГ». — Киев, 2000.
3. Соколов А.Г. История русской литературы конца XIX — начала XX века. — М., 1988.
