История развития представлений о метафорическом познании действительности насчитывает тысячелетия. Еще жрецы древних цивилизаций использовали различные метафоры, как элемент своих языческих культов. В настоящее время метафора широко применяется во многих научных направлениях. Однако наиболее значимое влияние это применение ощущается в процессе работы с клиентом в психологической практике. Метафора позволяет гораздо шире рассматривать психологический, социальный, духовный контекст, в котором возникают проблемы и трудности у человека, которые и заставляют его обращаться за профессиональной помощью психолога. Данная особенность предопределяет социальную значимость нашего исследования.
В психологии и психотерапии метафора – это неотделимый элемент консультативного, терапевтического процессе работы терапевта с клиентом. Начиная от З. Фрейда, М. Эриксона, Ф. Перлза, К.Г. Юнга и заканчивая современными исследователями данной проблемы в различных направлениях практической психологии, применение метафоры, как техники работы с человеком, являлась постоянным атрибутом индивидуальной и групповой работы с людьми. Однако, несмотря на то, что техника использования терапевтических историй далеко не нова, какого-либо научного изучения данной проблемы, до сих пор, проведено не было. Кроме того, взглядов на использование метафоры в консультировании так много, что анализ и изучение их оказывается просто необходимым в контексте научного обоснования применения этой техники на практике. Эти аспекты и составляет научную значимость нашей работы.
Исследование различных форм и моделей применения метафоры в консультативном и терапевтическом процессе может помочь практикующим психологам, психотерапевтам более эффективно применять данную технологию работы с клиентом. Это и объясняет практическую направленность данной работы.
В связи с этим, целью нашего исследования является изучение и анализ различных направлений использования метафоры в практике психологического консультирования.
Работа социального педагога в школе, микрорайоне, современный опыт
... самостоятельной жизни. 1. Система работы социального педагога в школе Меняющаяся социальная и политическая среда оказывает влияние на формирование личности ребенка. В условиях современной жизни нашего общества актуальной проблемой становится способность учащихся ...
Объект исследования – метафора как элемент работы с клиентом в процессе консультационной работы.
Предмет исследования – различные направления использования метафоры в практике психологического консультирования.
Задачи:
- Провести комплексный анализ литературы по проблеме.
- Определить и провести научную трактовку основных понятий исследования.
- Рассмотреть и проанализировать различные направления применения метафоры в процессе работы психотерапевта с клиентом.
1. Понятие «метафора» в современной практической психологии
Терапия с использованием метафор не представляет в настоящее время научно обоснованной концепции, а развивается как система эмпирических техник, применяемых при разных психотерапевтических подходах. Психотерапевты, обосновывающие необходимость имплицитного использования метафор в психотерапии, в частности Гордон [10], автор книги «Терапевтические метафоры: оказание помощи другим с использованием зеркала», отмечает, что в истории развития культуры метафоры использовались как приемы, при помощи которых развивались и передавались идеи. Шаманы, древние философы, проповедники — все они в сходной манере интуитивно сознавали и применяли силу метафоры. Начиная с известной аллегории о пещере Платона, с проповедей Будды и Христа и заканчивая Зигфридом Вольтера и учением Дона Хуана, метафора всегда выступала как средство изменения идей и воздействия на поведение.
Истории в той или иной форме использовались людьми как средство передачи важной культурной, социальной или этической информации от предыдущих поколений к последующим. Хотя содержание этих историй различно, существенной смысловой разницы между историями об Одиссее или Алисе в Зазеркалье, между опытом общения Карлоса Кастанеды с Доном Хуаном и Ивана-дурака с Коньком-Горбунком нет; во всех описываются реальные или выдуманные персонажи, сталкивавшиеся с проблемами, для решения которых им необходимо умение использовать свои индивидуальные возможности. Параллели между этими приключениями и мириадами проблем, с которыми люди сталкиваются в жизни, очевидны.
Хотя содержание историй разных времён и народов очень различно, существенной структурной разницы между ними нет. Все подобные истории обладают одним фундаментальным качеством: в них содержатся важные советы или поучительные сообщения относительно какой-либо специфической проблемы. Некто сталкивается с какой-то проблемой, где он каким-то образом преодолевает её либо терпит поражение. Способ, при помощи которого герой истории решает свою проблему, может в аналогичной ситуации давать возможное решение и для других людей. Источниками подобного рода историй являются эпические поэмы, волшебные сказки, притчи, басни, стихи, песни, анекдоты и шутки.
Теория когнитивной метафоры и вербализация эмоций
... чувственно воспринимаемые признаки к отвлеченным и непосредственно не наблюдаемым объектам, когнитивная метафора выполняет гносеологическую (познавательную функцию). Она формирует область вторичных предикатов- ... мышления в рамках когнитивной лингвистики посвящена работа Э. Маккормака «Когнитивная теория метафоры», в которой он дает определение метафоре как некоему познавательному процессу. По Э. ...
В современной лингвистико-философской литературе термин «метафора» употребляется в трех значениях: во-первых, метафора — слово с переносным смыслом; во-вторых, метафора — это один из тропов наряду с метонимией, синекдохой, оксюмороном и другими; и, наконец, метафора — это любое языковое выражение (слово, словосочетание, предложение, некоторый текст) с переносным смыслом, в этом случае метафорой можно назвать пословицу, сказку, идиому, притчу, целый роман [33].
В литературных аллегориях, поэтических образах, произведениях сказочников используется метафора, чтобы выразить определенную мысль в непрямой и от этого, как ни парадоксально, наиболее впечатляющей форме. Эту силу воздействия метафоры чувствуют все родители, дедушки и бабушки. Увидев погрустневшим лицо ребенка, они спешат утешить его, рассказав какую-нибудь историю, с которой ребенок может интуитивно соотнести и себя.
Рассмотрим ряд теорий, охватывающих философские, психологические и физиологические взгляды на природу метафоры.
Главным инструментом обучения для восточных философов разных направлений была метафора. Они отдавали предпочтение этому методу косвенного воздействия, потому что понимали, что ученики воспринимают процесс обучения как нечто подчиненное законам логики и разума. Именно это обстоятельство может помешать успешному обучению.
«Просветление» заключается в нас самих, считают восточные мудрецы. Не надо мучатся в поисках значения, надо лишь разобрать наносы, отделяющие просветление от его восприятия человеком, и лучший для этого способ — метафора. Понятие «просветление» относится к миру взрослого человека и основано на его опыте. Познание ребенком мира и есть просветление в чистом и непосредственном виде. Потому что дети живут данным мгновением, погружены в него и воспринимают происходящее вокруг всем своим чувственным миром [33].
В основе теории К. Г. Юнга [40] лежит символ. Он, как и метафора, передает нечто большее, чем представляется на первый взгляд. Юнг считал, что вся картина нашего психического мира опосредована символами. С их помощью наше «Я» проявляет все свои грани, от самых низменных до высочайших. Юнговское определение символического совпадает с существующими определениями метафор.
Основной ролью символа, по мнению Юнга, является выражение архетипа. Архетипы — это врожденные элементы человеческой психики, отражающие общие модели чувственного опыта, выработанные в ходе развития человеческого сознания. Иначе говоря, архетипы — это метафорические прототипы, представляющие многочисленные этапы эволюции человечества. Для Юнга архетипы – «живые психические силы», не менее реальные, чем наши тела.
Сознание как предмет психологии
... В.Джеймс Предмет психологии Сознание как сумма сложных образований, составленных из элементов, соединенных по определенным законам Сознание как процессы, ... объекты, а не ощущения). Всякое личное сознание представляет непрерывную последовательность ощущений (а) мы ... и протекания психических процессов. Метафоры Поле зрения Поток сознания А) Структурная психология сознания. Психология – наука о ...
Существует много способов выразить или воссоздать архетип, наиболее распространенные из них — сны, мифы и сказки. В этих особых областях деятельности сознания неуловимый архетип обретает осязаемую форму и воплощен в действии. Сознательный ум внимает некой истории с определенной последовательностью событий, смысл которой усваивается полностью только на подсознательном уровне. Архетип облекается в метафорические одежды (Юнг использует здесь термин иносказания), которые помогают ему выйти за пределы понимания обычного бодрствующего сознания.
Сила воздействия символов заключается в их «нуминозности» (numinositi, от латинского numen — божественная воля), ибо они вызывают в человеке эмоциональный отклик, чувство благоговейного трепета и вдохновения. Для Юнга символы являются той животворной силой, которая питает психику и служит средством отражения и преобразования жизни [40].
В предпринятом обзоре трудов известных психологов и психотерапевтов достойное место нашли работы Шелдона Коппа [27].
В своей книге «Гуру: метафоры от психотерапевта», написанной в 1971 году, Копп рассказывает о спасительной роли сказок в собственном детстве и о том, как позднее он заново открыл воспитательную силу преданий и поэзии.
Шелдон Копп определяет «метафору» следующим образом: «В общем смысле метафору можно определить как способ сообщения, в котором одни вещи выражаются через термины, принадлежащие к другой области вещей, что вместе проливает новый свет на характер того, что описывалось ранее» [27, стр.357].
Таким образом, метафора представляет собой новеллистический способ репрезентации чего-либо. Копп исследовал метафорические смыслы таких сборников историй, как мифология, религия, литература, научная фантастика, газеты, поп-культура.
Исследуя феномен метафоры, Копп различает три вида познания: рациональное, эмпирическое и метафорическое. Он полагает, что последний вид расширяет возможности двух предыдущих и даже вытесняет их.
Метафорическое познание не зависит напрямую от логических рассуждений и не нуждается в проверке точности нашего восприятия. Понимать мир метафорически значит улавливать на интуитивном уровне ситуации, в которых опыт приобретает символическое измерение, и нам открывается множество сосуществующих значений, придающих друг другу дополнительные смысловые оттенки.
Идеи Коппа развивает психолог и историк Джулиан Джейнс, утверждая, что субъективный сознательный разум как раз представляет собой процесс построения метафор: «Разум является тем словарем или областью лексики, понятия, которых суть метафоры или аналоги существующего в физическом мире поведения» [33, стр.45]. В формулировке Джейнса метафора — это первичный опыт, служащий двоякой цели: для описания переживаний, которые впоследствии могут заложить в сознание новые модели, расширяющие границы субъективного опыта. Другими словами, когда мы пытаемся описать какое-либо конкретное событие, то есть воспроизвести его объективно, в процессе нашего рассказа возникают новые аналогии, которые уже сами по себе расширяют первоначальный опыт.
Проблема духа, души и тела в философских теориях
... проблема человека, как и всякая подлинно философская проблема, представляет собой открытую и незавершенную проблему, которую нам надо только разрешать, но не надо решить окончательно. Вопрос об отношении души и тела ... «духом времени» исходил из метафоры часового механизма. «Мне достаточно ... понимания отдельного человека, что мы имеем все основания подходить к такой проблеме с глубочайшей скромностью и ...
Если согласится с этой мыслью, тогда метафора может оказаться чрезвычайно полезным инструментом общения именно в тех случаях терапии, обучения и консультирования, когда необходим поиск нового понимания проблемы самим клиентом.
В период сотрудничества М. Эриксона и Э. Росси родилась теория, основанная на позднейших исследованиях неврологов в области функционирования полушарий головного мозга [39].
Эта теория открывает важную зависимость между метафорой, симптоматикой и терапевтическим воздействием. Исследованиями установлено, что обработка сообщений метафорического типа происходит в правом полушарии. Оно же, в большей мере, чем левое, отвечает за эмоциональную и образную стороны мышления. Считается, что психосоматическая симптоматика также зарождается в правом полушарии. М. Эриксон и Э. Росси предположили, что поскольку симптомы являются сообщениями на языке правого полушария, то исследование метафор позволит напрямую общаться с правым полушарием на его собственном языке. Отсюда становится понятным, почему метафорический подход к терапии дает результат гораздо быстрее, чем психоаналитический метод.
«Общение на двух уровнях», — как сформулировали метод М. Эриксон и Э. Росси, представляет собой одновременную работу и с сознанием, и с подсознанием. В то время как сознание получает свое сообщение (в виде понятий, идей, рассказов и образов), подсознание занято своим делом: разгадкой подтекстов и скрытого смысла. Сознание вслушивается в буквальный смысл рассказываемой истории, в то время как тщательно продуманные и искусно вплетенные в ткань повествования внушения вызывают в подсознании необходимые ассоциации и смешение смыслов, которые, накапливаясь, в конечном итоге переливаются в сознание [34].
За клинической работой М. Эриксона наблюдали ученики-лингвисты, Р. Бендлер и Дж. Гриндер [9], и на основе этих наблюдений выстроили свое лингвистически-ориентированное представление о механизме воздействия метафоры. Метафора, согласно их теории, действует по принципу триады, проходя через три стадии значения. Метафора представляет поверхностную структуру значения, непосредственно выраженную в словах рассказа. Поверхностная структура приводит в действие ассоциированную с ней глубинную структуру значения, косвенно соотнесенную со слушателем. Это, в свою очередь, приводит в действие возвращенную структуру значения, непосредственно относящуюся к слушателю.
Приближение к третьей ступени означает, что начался трансдеривативный поиск, с помощью которого слушатель соотносит метафору с собой. Сама сюжетная линия служит лишь мостиком между слушателем и скрытым в рассказе посылом, сообщением, которое никогда не достигнет адресата без его невидимого глазу работы по установлению необходимой личностной связи с метафорой. Как только связь установлена, начинается взаимодействие между рассказчиком и пробужденным к жизни внутренним миром слушателя.
Категории клиентов социальной работы
... ситуации, может получить социальную помощь в случае обращения в социальную службу [5, c. 19]. У специалистов по социальной работе, которые ведут приём населения, сталкиваясь с проблемами клиентов, существуют своя классификация клиентов. ... кризисные ситуации; коррекция социальных девиаций; семейные проблемы и многое другое [7, c. 63]. В общем смысле в социальной работе принято считать, что клиентами ...
Итак, использование метафор активизирует ассоциативное и образное мышление. В силу этого метафора — прекрасный материал для личностных проекций. Порождая метафорический образ, человек вкладывает в него не только то, что он осознает в отображаемой реальности, но и свои бессознательные ее видения, их эмоциональную окраску, ценностное отношение к этой реальности. Все это весьма важно при проведении диагностики.
С ассоциативностью и образностью связано также такое преимущество метафоры, как ее эвристичность. Кроме заложенного в них генератором образа, метафорические объекты, их связи и отношения несут в себе свои собственные характеристики — образ обладает относительной самостоятельностью. Поэтому, анализируя и развивая метафорический образ в соответствии с этими характеристиками, можно не только увидеть ранее не осознаваемые компоненты реальности, но и/или прийти к такому ее видению, которое поможет изменять ее в желательном направлении (например, увидеть пути решения проблемы).
Выявляя осознаваемые и бессознательные компоненты субъективных видений, метафора тем самым преодолевает или смягчает возможные психологические защиты ее создателя, возникающие, например, как естественная реакция на психологическую интервенцию (при проведении интервью, на консультации и т.п.).
Одновременно метафора выполняет защитную функцию. Во-первых, метафорическое описание — это всегда «как бы», не совсем «по-настоящему». Во-вторых, метафора всегда многозначна, она может быть прочитана, проинтерпретирована по-разному. Поэтому за метафорой можно «укрыться», если описываемая реальность является значимой или травмирующей, или когда описание в прямой рациональной форме представляется для интервьюируемого психологически небезопасным. Видение, выраженное метафорически, легче принимается другими. То же самое можно сказать о принятии обратной связи, данной другим человеком и описывающей его видение тебя самого в метафорической форме. Неоднозначному «как бы» не стоит серьезно противостоять, нет нужды его оспаривать, даже если ты с этим видением не согласен (или если это вызывает негативный эмоциональный отклик).
Итак, целью терапевтических метафор является инициация сознательного либо подсознательного поиска, который сможет помочь человеку в использовании своих личных ресурсов для такого обогащения модели мира, в котором он нуждается, чтобы справиться с занимающей его проблемой.
Метафоры (в форме волшебных сказок, стихов, анекдотов) сознательно и подсознательно используются терапевтами, чтобы помочь клиентам осуществить желаемые ими изменения. Клиент может выражать какие-либо области своего опыта, где он чувствует ограниченность удовлетворяющих его выборов, или же, возможно, не видит никаких других альтернатив, кроме той, которой он располагает в данное время и которой недоволен. В этом случае терапевт может рассказать воспользоваться какой-либо метафоричной историей, сказкой, притчей и т.д. Главнейшим требованием, предъявляемым к метафоре в отношении её эффективности, является то, что она должна взаимодействовать с клиентом в его «модели мира».
Ы по медицине Психологические особенности отношений доктор-пациент. ...
... взаимодействия врача с пациентом недостаточно изучена. 2) Протекание заболевания во многом зависит от медицинского персонала. 3) Ложь врача, зачастую, направлена на благо больного. ... врачебные ошибки. Проблема врачебных ошибок связана с другой проблемой, возникающей на стыке психологии и ... ограничивается «узкой» лечебно-профилактической деятельностью, а участвует в решении сложных проблем воспитания и ...
2. Виды и общая структура работы с метафорой в психологическом консультировании
В современной психотерапевтической практике [30] выделяют несколько видов метафор. В этой работе мы дадим краткую характеристику каждому из этих видов.
Формальная метафора — специально созданная для пациента история, в которой не имеют значения форма, действующие лица и пр., а важно, чтобы метафора сохраняла в себе отношения, имеющие место в проблемной ситуации пациента; этим создаются предпосылки для решения данной проблемы.
Эффективная метафора, в отличие от формальной (структурно-эквивалентной проблемы), имеет также и специфические характеристики. К ним относится достаточность метафоры, т. е. добавляются необходимые «модальные тонкости», увеличивающие ее значимость, использование различных систем репрезентации — визуальной, аудиальной и тактильной. Другим отличием эффективной метафоры от формальной является расширение и гиперболизация и персонажей, и действий. Третьим преимуществом эффективной метафоры является требование к ее законченности, т. е. презентация проблемы на различных уровнях — вовлеченные лица, динамика ситуации, лингвистические особенности, модели коммуникации, системы репрезентации, применение субмодальных элементов.
Выделяют также естественные метафоры (применяемые психотерапевтом) и сконструированные (созданные психотерапевтом).
Признанным мастером применения естественных метафор в психотерапии считается М. Эриксон [39].
Ученики М. Эриксона К. Лэнктон и С. Лэнктон свою книгу «Волшебные истории: ориентированные на цель метафоры при лечении взрослых и детей» посвятили использованию сконструированных для разных лечебных целей метафор [13].
При конструировании метафор учитывается заказ пациента. На следующем этапе выбираются персонажи, имеющие проблемную ситуацию, аналогичную реальной, и вступающие во взаимодействие, сходное с взаимодействием реальных участников проблемной ситуации. На этапе кульминации в метафоре проигрывается конфликтная составляющая реальной ситуации и обозначается безвыходность последней. На заключительном этапе формулируется выход из проблемной ситуации, который и должен нацелить пациента на решение реальной проблемы. Необходимым требованием к формулированию выхода из имеющихся трудностей является сходство выхода с поведением, демонстрировавшимся пациентом в других ситуациях, обобщенность рекомендаций, что дает пациенту возможность воспользоваться своими уникальными средствами и опытом. Выход в метафоре в большей степени представляет собой побуждение к решению проблемы, чем способ решения проблемы, и одновременно формирует оптимистический взгляд на наличие самой возможности преодоления ситуации. Этим терапевтическая метафора значительно отличается от совета, который содержит рекомендации к разрешению ситуации с позиции опыта самого психотерапевта [20].
Образ жизни человека. Проблема формирования гармоничной личности
... данной работы является исследование проблемы формирования гармоничной личности на основе анализа учебной и периодической литературы. Задачи: анализ истории развития понятия гармоничной личности; анализ различных подходов к проблеме формирования гармоничной личности; рассмотрение процесса формирование гармонично развитой личности ...
Терапевтические метафоры не используются в процессе работы с клиентом просто так, без какого-либо контекста. Обычно в самом процессе консультирования рождается ситуация, которая подводит терапевта к применению этой техники. Правильно подобранный контекст, учитывающий менталитет, ведущую репрезентативную систему и другие личностные особенности клиента, увеличивает многоуровневость метафоры и делает её в итоге значительно эффективнее. Перечислим основные варианты использования терапевтических историй в психологической практике:
1. С целью иллюстрации. Человеческая память работает так, что смысл рассказанной истории западает в память скорее, чем, если просто констатировать эту же самую мысль. Выразительный рассказ задействует ассоциативное мышление, оживляет простую мысль, заставляет ее оседать в мозгу.
2. Чтобы подсказать решение. Возможно рассказать клиенту случай, который аналогичен его собственному, но открывает перед ним новую перспективу. Таким образом можно подсказать решение и достичь большего терапевтического эффекта, чем прямыми советами, которым клиенты не всегда следуют. Клиент сам устанавливает аналогию и находит выход из своего состояния.
3. Для самосознания. Терапевтические истории могут быть использованы и как помощь в самоосознании, т.е. в формировании эмоциональной сферы, поведенческих норм, образа мышления, с тем чтобы клиент чувствовал себя более устойчиво в жизни. Подходящая к случаю история помогает клиенту как бы взглянуть на себя со стороны и дает подсказку, что нужно изменить.
4. Чтобы инициировать новые идеи и усилить мотивацию. Хороший консультант может составить историю, которая порождает в уме клиента определенную идею.
5. Как средство воздействия на формы отношений. Когда консультант анализирует межличностные проблемы (например, неуживчивость или манипулирование окружающими), приводимые им случаи из практики являются самым эффективным способом воздействия на формы отношений и наименее болезненным для пациента. На этих историях они учатся обретать душевное равновесие даже при осложненных отношениях с близкими.
6. Как руководство к действию. Прием сводится к тому, что психотерапевт выбирает из контекста своего рассказа значимую фразу и говорит ее прямо или косвенно клиенту. Установка может быть дана косвенно, особым выражением лица или голоса.
Философия человека, общества и истории
... людей в рамках ими же производимой системы социальных действий и их смыслов, ценностей . 3. Философия истории Что было, что будет? Философия истории интересуется направленностью исторического процесса. круговорот Христианская философия, Философия ... понимание общества состоит в интерпретации общества на основе философских (по возможности наилучших) воззрений . античности Джоном Ролзом Итак, вернемся к ...
7. Чтобы уменьшить сопротивление. Будучи формой косвенного воздействия, терапевтические истории и метафоры помогают ослабить сопротивление к восприятию идей и стимулируют ассоциативное мышление. Подходящая история может незаметно натолкнуть клиента на нужную мысль. Обычно рассказ многозначен и, вслушиваясь, клиент отбирает то, что имеет к нему непосредственное отношение. Он как бы черпает силы для благотворных перемен в самом себе.
Практически с этой целью уменьшения сопротивления психологи-консультанты часто применяют известный метод М. Эриксона под названием «Тройная спираль» [39].
Например, терапевт начинает рассказывать одну историю, прерывает рассказ в середине, рассказывает вторую и тоже прерывает её, затем полностью рассказывает третью историю. Далее он завершает рассказ второй и первой историй. Такой маневр мешает клиенту восстать против установки, посланной третьей историей. Возрастает вероятность того, что она скорее «осядет» в подсознании, хотя ему будет казаться, что он забыл о ней.
М. Эриксон часто использовал метафоры, чтобы отвлечь пациента, а иногда даже вызвать у него раздраженную скуку [13].
Это делалось для того, чтобы снизить сопротивление пациента и подготовить его к восприятию главной лечебной мысли.
8. Чтобы переосмыслить проблему и определить её по-новому. Переосмысление предполагает изменение стереотипа клиента. Определив проблему под новым углом, консультант соответственно находит иной способ решения и устраняет проблему.
9. Как особый творческий способ общения. Психолог побуждает клиента к творчеству и разнообразной деятельности, являя собой пример живого и интересного общения.
10. Чтобы найти путь к своим духовным резервам. Рассказы помогают клиенту разнообразить гамму своих эмоций, мыслей, поведенческих стереотипов. Любой человек может отыскать в прожитой жизни нечто такое, что поможет ему одолеть ту проблему, с которой он пришел к консультанту.
Анализ литературы [9,10,21,24,35,34,37] показал, что для того, чтобы быть эффективной, терапевтическая метафора должна удовлетворять по крайней мере трём условиям:
а) обладать той же или подобной структурой, что и у содержания проблемы;
б) предлагать замещающий опыт, в котором человек имеет возможность действовать с другой точки зрения, имея ранее не замечавшиеся возможности выбора;
в) предлагать разрешение (ряд разрешений), таким образом ведя клиента к соответствующим выборам.
Некоторые психологи отмечают, что ряд терапевтических историй, рассказанных какому-то клиенту, при незначительной замене реалий и деталей могут стать оболочкой для конструирования метафор, подходящих для целого класса сходных случаев или клиентов.
Таким образом, в современной практической психологии существует достаточно видов и вариантов использования терапевтических историй в процессе консультирования.
Применение метафоры при работе с клиентом это не просто акт вкрапления интересной истории в беседу, но – процесс, при котором происходит анализ тех проблем и состояний человека, с которыми он обратился за помощью к консультанту. Эффективность использования этой техники зависит от осознанности консультанта представить реальную ситуацию метафорически, и подвести, таким образом, клиента к новому пониманию собственных жизненных неудач, ситуации сопротивления в процессе работы с терапевтом, развитию креативного мышления и т.д.
Далее мы рассмотрим основные направления, существующие в практической психологии, которые особенное внимание уделяют применению метафоры как эффективного терапевтического воздействия на клиента в процессе консультирования.
3. Психотерапевтические направления использования метафоры в консультировании
Метафоры используются во всех терапевтических подходах и системах. Примером может служить использование Фрейдом сексуальной символики в качестве инструмента понимания сновидений, фантазий, и бессознательных ассоциаций. Юнг изобрёл метафоры «анимуса» и «анимы». Райх изобрёл «оргон». У Бёрна были «игры», у Пёрлса «большая собака и щенок», а Янов говорил о «первичном» опыте. Каждая терапия или система психологии имеет в качестве своих базовых основ некоторый набор метафор (в виде словаря), который предоставляет возможность выражать какой-то части людей некоторую часть своего опыта о мире.
Многие направления психотерапии (эриксоновский гипноз, НЛП, гештальт-терапия, экзистенциально-гуманистические направления) используют метафору как средство осознанного воздействия на клиента.
В данной работе мы рассмотрим применение метафор в основных психотерапевтических техниках консультирования.
1. Использование метафорических символов в классическом психоанализе З. Фрейда [38].
Одним из первых, кто ввел метафору в поле работы с клиентами, стал З. Фрейд. Вся теория психоанализа З. Фрейда, так же как и его последователей, пронизана метафорическим содержанием.
В практике психоаналитической работы с клиентами основные два метода: анализ содержания свободных ассоциаций и сновидений, являются яркими примерами возможного использования метафорических смыслов.
Содержание свободных ассоциаций — прошлое и будущее, мысли и чувства, фантазии и сны. В них вырывается на поверхность сознания вытесненное бессознательное. В ходе свободных ассоциаций пациент учится воспроизводить травматический опыт. З.Фрейд исходил из своего понимания принципа детерминизма, полагая, что в поведении человека нет случайностей и ариаднина нить свободных ассоциаций приведет пациента ко входу в «темную пещеру бессознательного». Сниженная сенсорная активность, когда даже психоаналитик не попадает в поле зрения пациента, дает ему свободу для выражения подавленных мыслей и чувств.
Свободные ассоциации способствуют достижению пролонгированных изменений, происходящих с клиентом. Сам смысл свободных ассоциаций направлен на трактовку различных символов, которые объясняют кризисы клиента с позиции теории сексуальности. Опять эта теория также содержит в себе один из самых известных и применяемых метафорических символов, который получил название эдипового комплекса.
Работа со сновидениями, также несет в себе еще более метафоричный смысл. В соответствии с представлениями З. Фрейда, сновидение направляется бессознательными импульсами, в которых человек не хочет признаться в сознательном состоянии. Во время сна контроль сознания ослабевает, и запретные импульсы выходят наружу. Сильными побуждениями сон может быть нарушен, поэтому сновидение их маскирует, облекая в символы [7].
З.Фрейд рассматривал сновидение как перевод скрытого (латентного) содержания бессознательного на язык символов. Под скрытым содержанием понимались вытесненные желания. Явное, явленное содержание получается в результате процессов сгущения, смещения и вторичной обработки.
Сновидения видоизменяют, трансформируют, искажают реальность, они строятся по логике бессознательного. Пространство и время не имеют власти на этой территории. Во сне нет логических связей, которые навязываются человеку языком, ему чужды отношения причины и следствия, условий, противоположности, известны лишь ассоциативные связи. Поэтому, например, если человек видит во сне смерть кого-то из близких, это может означать и реализацию скрытого желания, и боязнь потерять этого человека.
Образы сна З.Фрейд рассматривал как знаки, которые психоаналитик должен расшифровать, как ребус, который следует разгадать. Он считал, что большинство образов — универсальные, общие для всех людей символы, имеющие сексуальную природу и отражающие инфантильные побуждения. Символы ассоциативно связаны со скрытым содержанием и напоминают его элементы или по функции, или по форме. Мужские гениталии символизируются палками, деревьями, ножами, фонтанами, ручками, рыбами, пресмыкающимися. Женские гениталии предстают во сне в виде пещер, лесистой местности, комнат, дверей, коробок, шкатулок, туфель, садов, цветов и т.п. Половой акт символизируется танцами, полетом, подъемом по лестнице или в гору, ремесленными работами, сладостями, открыванием двери и т.п. Множество подобных символов зафиксировано в фольклоре (загадках, поговорках, сказках) и в искусстве. Сон как бы возвращает человека к истокам, напоминает о детстве человеческого рода, обращает к другому способу восприятия и мышления [7].
Метод анализа сновидений состоит в разделении его на элементы и выяснении ассоциаций, связанных с каждым. Актуализация прошлых событий в образах сновидения позволяет понять конфликты, которые нашли в нем выражение. При толковании важно не только понять значение символа, но и обнаружить, почему именно он был выбран, какие события и переживания вызвали к жизни этот образ.
Итак, психоанализ З. Фрейда одним из первых внес в консультативную практику идею использования метафоры как средства работы с клиентом. Методы свободных ассоциаций и, особенно, анализ сновидений наполнены жестким толкованием метафорических символов в контексте теории сексуальности. Данные рамки использования метафоры с одной стороны расширяют границы осознания пациентом окружающей его действительности, а с другой ограничивают возможный анализ этих символов в других контекстах.
2. Аналитическая психология К.Г. Юнга
Один из последователей З.Фрейда К.Г. Юнг, который разработал, так называемое, аналитическое направление в психологии, строит консультативную работу с клиентами с еще большим использованием метафоры. В данном случае метафора является не столько техникой работы с клиентом, сколько теоретическим объяснением всей теории К.Г. Юнга [40].
В аналитической психологии психотерапевтический процесс описывается как столкновение с разными архетипическими фигурами [7].
Прежде всего, усилия психотерапевта направляются на работу с Персоной. Персона — это те маски, которые примеряет, одевает и меняет человек в угоду ожиданиям окружающих.
Человеку, решающему жизненные проблемы, связанные с архетипом Персоны, могут сниться атрибуты социальной роли (одежда, орудия труда), символы статуса. Персона — верхний покров психической жизни человека, социально обусловленный и конвенциональный. Поскольку он задан нормами общества, можно сказать, что этот комплекс представляет коллективное сознание. Человек создает свою Персону, копируя предпочитаемые ролевые модели, наиболее вероятными прототипами становятся родители, прежде всего отец.
Этап работы с Персоной сменяется работой с Тенью. Тень соединяет в себе те качества, которые человек предпочел бы отвергнуть. Поэтому она находится в бессознательном. Когда какая-то характеристика осознается, она может быть скорректирована и ее проявления перестают быть опасными. Оставаясь бессознательной, она не изменяется, и всегда имеется риск ее бесконтрольного и разрушительного действия.
Чтобы стать полной личностью, человек должен преодолеть односторонность. Реализация этой цели осуществляется в двух стратегиях: 1) создание символа, благодаря которому человек ассимилирует содержание бессознательного; 2) словесная конфронтация и диалог с персонифицированной бессознательной частью личности. Этот процесс называется депо-тенциализацией. Будучи узнанной и вступив в переговоры, бессознательная часть психики теряет свою стихийную силу и власть над личностью. Человек должен осознать тот травматический опыт, который находится в ядре комплекса, столкнуться с болезненным переживанием, чтобы понять односторонность, принять другую полярность и вернуть личности полноту.
Сходный психотерапевтический подход осуществляется в отношении Анимы. Анима — это женская часть психики мужчины, Анимус — мужская часть женской психики. Анима полярна мужскому Эго, она выражает полярные желания, идеи, использует иные формы мышления и переживания.
Как женское начало черты Анимы у мужчины вытесняются и проецируются в женские образы. Во сне этот архетип появляется как фигура противоположного пола. Русалки, феи — символизация этого архетипа. Анима — природный архетип, ее проявления естественны, спонтанны, импульсивны, чарующи в своей непредсказуемости. Она может появляться в образах бабочки, птички, как изображали душу древние греки. На разных стадиях развития проекции Анимы выступают в разных ипостасях, приобретают разные характеристики: Ева (природное женское начало, объект сексуального влечения), Елена Прекрасная (романтический идеал), Дева Мария (идеал женственности, материнства), София (символ мудрости).
Выражением мудрости она может стать, если человек принимает свою Аниму. Если же он отвергает женское начало, то внутренняя дисгармония проецируется на отношения с женщинами и проявляется в неуправляемой инстинктивной деятельности, сексуальных расстройствах, межличностных конфликтах. Человек может возвышать женщину как богиню или видеть в ней ведьму, отделяя от себя в этих образах часть собственной души [40].
В женской психике этому архетипу соответствует Анимус — мужское начало. Если женская природа эмоциональна то Анимус воплощает интеллект. Анима — архетип жизни, а Анимус — архетип значения. Он проявляется в суждениях мнениях.
Итак, аналитическая психология К.Г. Юнга практически вся основана на метафорических смыслах, с которыми и работают консультант и клиент. Анализ метафорических символов Персоны, Тени, Анимы и Анимуса и т.д., по мнению Юнга, позволяют человеку осознать свое Я и сбалансировать все сферы психики, которые воплощены в еще одном символе – Самости.
3. Индивидуальная психология А. Адлера
В индивидуальной психологии А. Адлера формула жизненного стиля: ранние воспоминания и сновидения — тоже трактуются метафорически. «Пытаясь понять, мы всегда прибегаем к аналогии» (Адлер, 1993).
В условиях консультирования клиента могут использоваться длинные истории, истории внутри историй (множественные включенные метафоры), аналогии, афоризмы, анекдоты, каламбуры, загадки, экспериментальные домашние задания, художественные метафоры, шутки и юмор; в процессе разыгрывания историй могут использоваться метафорические объекты (Бэккер, 1985).
Один из последователей теории А. Адлера, М. Кэрич предлагает придерживаться определенной последовательности действий в целенаправленном психотерапевтическом использовании метафор.
1. Установите цели — какой опыт или терапевтическое сообщение вы хотите передать.
имело бы личностное значение для данного человека.
слова и определите фазы, которые вы будете подчеркивать еще и невербально.
4.Позвольте клиенту самому бессознательно искать ее смысл
В холистически-метафорической терапии Р. Коппа терапевту предлагается выделить метафоры, присущие стилю речи клиента, и использовать их для исследования его проблемы и для ее решения (Копп, 1989).
Метафоры, спонтанно возникающие в процессе разговора, позволяют предположить, что между двумя различными предметами или явлениями данный человек усмотрел (или, точнее, сам установил) некое сходство. Например, клиент говорит: «Я чувствую, что как будто наталкиваюсь на стену». Он использует образ стены, чтобы как-то охарактеризовать фрустрирующую ситуацию, обсуждаемую в процессе консультации
Все метафоры подразумевают сравнения и аналогии, которые в буквальном смысле не соответствуют истине. Проблема клиента не является стеной в буквальном смысле. Таким образом, метафоры построены на бессознательных аналогиях, а не на сознательной логике. Р. Копп предлагает работать с метафорами клиентов в следующей последовательности.
1. Идентификация метафоры.
2. Исследование метафоры.
3. Предложение преобразовать метафору.
4. Преобразование метафоры.
5. Соотнесение метафоры с той значимой ситуацией, с которой она связана.
На первой стадии терапевт вслушивается в метафорическую речь клиента и выбирает определенную метафору для работы. В ходе этого процесса он намеренно избегает интерпретаций и теоретических объяснений.
На втором этапе терапевт помогает клиенту исследовать словесную метафору, стимулируя «внутренний поиск» (термин, который первоначально использовался для описания одного из элементов гипнотерапии Эриксона).
Клиенту предлагается представить себе собственный метафорический образ и описать мысли, чувства и действия, которые у него ассоциируются с метафорой.
Затем терапевт спрашивает клиента: «Если бы вы могли что-то изменить в своей метафоре, чтобы она стала лучше (более вдохновляющей и благотворной), то что бы вы в ней изменили?»
Если клиенту не удается видоизменить метафору, или если внесенное им изменение не столь благотворно, терапевт предлагает свои изменения. Любое изменение в метафоре может иметь какую-то ценность, только если оно принято клиентом. Важно помнить, что каждое изменение может касаться только какого-то одного аспекта метафоры.
На следующей стадии устанавливается связь между метафорой и той значимой ситуацией, к которой она относится. Терапевт может спросить клиента: «Как то, что мы только что делали, относится к вашей проблемной ситуации? Можно ли предположить, что после этого вы начнете по-другому воспринимать и решать свою проблему?»
Методики метафорического общения в адлерианской терапии широко применяются и при работе с детьми.
Суть этих техник состоит в том, что ребенку предлагают самому придумать и рассказать какую-нибудь историю с началом, серединой и концом. Слушая историю, психотерапевт анализирует используемые метафоры и их психологическое значение для ребенка. После того как ребенок закончит свою историю, психотерапевт рассказывает ему в ответ другую историю, с теми же персонажами и сходным сюжетом, но с более конструктивным разрешением конфликта в конце истории. Благодаря тому, что в пересказе консультанта персонажи разрешают свои проблемы и конфликты более адаптированным образом, ребенок в метафорической форме получает новые альтернативные способы овладения жизнью и миром.
Использование методики метафорического общения с детьми в адлерианской психотерапии описано Т. Коттман и К. Стайлз. Методика взаимного рассказывания историй в адлерианской терапии основывается на следующих положениях:
1) история, рассказанная или разыгранная с помощью игрушек и кукол, в метафорической форме отражает цели ребенка и средства их достижения;
2) психотерапевт может понять эти цели и увидеть способы их достижения;
3) своим пересказом психотерапевт может помочь ребенку осознать его ошибочные цели. Процесс осознания в методике метафорического общения с детьми проходит несколько фаз:
а) ребенок начинает понимать связь между целью своего поведения, своим реальным поведением и его последствиями;
б) ребенок учится «ловить себя» на том или ином поведении;
в) ребенок начинает предвидеть свое поведение в определенных ситуациях и заранее вырабатывать более подходящие альтернативы;
4) психотерапевт помогает ребенку найти конструктивные альтернативы поведения, способствующие достижению им ощущения собственной значимости и причастности.
Таким образом, в консультировании клиентов по методу индивидуальной психологии А. Адлера, метафора приобретает новый смысл (по сравнению с предыдущими, рассмотренными нами, теориями).
Во-первых, под метафорой здесь понимается не только художественный, мифический или какой-либо другой символ, но и рассказ, шутка, анекдот и т.д. Во-вторых, в адлерианском направлении психологического консультирования метафора используется как техника, имеющая свои цели, структуру, этапы построения в процессе оказания помощи клиенту. Также подчеркивается, что использование метафоры в консультировании эффективно применять не только со взрослыми, но и с детьми.
4. Психотерапевтическая модель М. Эриксона.
В современной психотерапевтической практике терапевтические истории, используемые М. Эриксоном, получили большую популярность. Многие из этих историй опубликованы в книгах «Мой голос останется с вами», «Семинар с доктором М. Эриксоном», «Необычная терапия», и «Человек из Февраля». Милтон Эриксон придавал большое значение активизации психического механизма научения при работе с метафорами.
Метафора является одним из средств структурирования опыта. Метафора представляет собой словесную формулировку реальности во всём её многообразии, воспринимаемом как сложная, но упорядоченная совокупность свойств.
Предполагается, что клиент, просящий у консультанта содействия в разрешении проблем, имеет уникальный опыт и присущие ему представления и специфические идеи. Это объясняется тем, что каждый человек имеет собственную модель мира, которая включает в себя все переживания и все обобщения этих переживаний. Поэтому самым главным требованием , предъявляемым к метафоре в отношении её эффективности, является то, что она должна взаимодействовать с клиентом в его модели мира. Выражение Эриксона «встретить клиента в его собственной модели мира» означает то, что метафора должна сохранить структуру данной проблемной ситуации. Если проблема клиента и приведенная метафора имеют сходство в структуре, бессознательно или даже сознательно клиент будет связывать их друг с другом.
Основные шаги в конструировании метафоры у М. Эриксона [13] обычно следующие:
— полностью определить проблему;
— определить структурные составляющие проблемы и соответствующие «действующие лица»;
— найти подобную, схожую по структуре ситуацию;
— указать логическое разрешение, определить, чему надо научиться и найти контексты, где эти моменты будут очевидными;
— облечь эти структуры в историю, которая будет занимательной и скроет намерение.
Говоря о метафорах и терапевтических историях непосредственно с точки зрения наведения транса, то рекомендуется делать рассказ более длинным, вставлять косвенные внушения, использовать все модальности опыта, комбинировать различные моменты опыта. Особенно рекомендуется включать в истории, используемые для наведения транса, такие темы, как: длинные поездки на автомобилях или поезде; массаж или стрижка в парикмахерской; мечтание; слушание скучной лекции, чтение интересной книги и тому подобное – потому что эти и аналогичные темы содержат ситуации, где состояние транса возникает естественным образом.
Чтобы ускорить нарушение сознательного состояния гипнотизируемого, на начальной стадии гипнотического внушения может быть использован прием запутывания. Рассказы сами по себе уже сбивают клиента с толку, выводя его из равновесия. Слушателя вынуждают вникать в смысл рассказа, осознавать применительно к себе его посыл. Дело еще больше запутывается тем, что рассказы многозначны по смыслу и имеют определенный подтекст. Истории отвлекают и расшатывают обыденное сознание и тем самым способствуют погружению пациента в гипнотическое состояние. Клиент становится более открытым и более восприимчивым ко внушению.
Таким образом, терапевтические истории можно использовать для моделирования гипнотического состояния. Например, консультант рассказывает новичку об ощущениях человека, побывавшего в состоянии гипноза. История подбирается и излагается таким образом, что новичок подсознательно переносит на себя гипнотические ощущения пациента, уже «умудренного» опытом погружения в гипноз. Таким образом, психолог достигает косвенного внушения [34] .
Существует другой способ моделирования гипнотического состояния, когда с помощью целенаправленного рассказа клиента убеждают (осознанно или недирективно) в том, что он сам может воспроизвести некоторые явления классического гипноза. Например, в книгах описывается один из способов внушения Милтона Эриксона [39], где он обсуждает занятия в начальной школе, когда дети знакомятся с буквами алфавита и учатся запоминать их по памяти и визуально, не осознавая самого процесса запоминания. Подобное обсуждение выявляет ряд моментов гипноза, таких как возрастная регрессия, диссоциация и галлюцинация. Одновременно такая беседа способствует большей самопогруженности и внутренней фиксации внимания.
Как мы видим, М. Эриксон рассматривает метафору как возможность «подключения к модели мира» человека в процессе психологической работы. Более того, М. Эриксон одним из первых начал осознанно применять метафору как средство погружения человека в гипнотический транс. Использование метафоры носит строгий поэтапный характер, который и помогает консультанту достичь наибольшего эффекта при использовании терапевтической истории в работе с клиентом.
5. Семейное консультирование
В семейном консультировании психологи и психотерапевты очень часто сталкиваются с метафорическими описаниями мира и происходящих событий. Во-первых, это связано с тем, что существует множество словесных метафор, описывающих семейную систему, начиная от «ячейки общества» и заканчивая «банкой с червями». Во-вторых, во время работы консультант видит перед собой, как минимум, две разные картины мира, а это значит, различные вербальные и невербальные сообщения репрезентируют для него реальные характеры людей, их ценности, ход мыслей и чувств.
«Кроме того, — как пишет И.Г. Кутергина [21, стр.34] — многие семьи сами по себе, без всяких терапевтических ухищрений, содержат много гротеска, аллегорических сравнений». Например, жена, во всем похожая на свою мать (это могут быть поведение, способности, убеждения, ценности и даже личностное своеобразие), и внешне начинает походить на нее: она может выглядеть старше своих лет, иметь специфическую походку, выражение лица, речевые обороты и др. Или если мать в семье – «синий чулок, то ее дочь-подросток, как бы показывая ей пример, может ярко краситься, броско одеваться.
Метафора в семейном консультировании может использоваться и как предписание к действию (например, в случаях повышенной агрессии у ребенка и скрытых агрессивных форм у родителей, консультант может рекомендовать драться подушками, бить, специально заготовленную для этого, посуду для «выпускания пара»), и как непосредственно метод работы с клиентом в процессе консультирования.
Особенно эффективным считается использование метафоры в беседе с ребенком. Дети часто не могут вербализировать свои чувства, бессознательные устремления, объяснить свое поведение или отношения, складывающиеся в семье. При помощи игры, сказки эту информацию о ребенке добыть гораздо легче и быстрее.
Семейные консультанты в своей практике применяют достаточное количество метафорических методов. Однако наибольшей популярностью являются два приема: семейная скульптура и работа через метафорический предмет. Остановимся на каждом из них подробнее.
1) Семейная скульптура – это символическое отражение позиций членов семьи по отношению друг к другу, а также дистанции между ними, динамики взаимоотношений. Семейная скульптура по своей сути напоминает парадоксальное предписание, поскольку в ней взаимоотношения показываются в гротесковой форме. Каждого из членов семьи просят поставить своих близких так, чтобы это пантомимически отражало все то, чем семья живет, как относятся люди друг к другу (инструкции должны быть максимально неконкретные, содержать меньше референтных индексов).
Свое видение скульптуры ваяют сначала все участники по очереди, а потом это делает сам терапевт. В результате формируется почва для дальнейшего анализа и обсуждения внутри семейной ситуации.
Иногда скульптура бывает динамичной. Например, если у консультанта имеется цель показать матери, что она слишком потворствует своему капризному ребенку, то мы просим его взять маму за руку и беспрерывно дергать ее, прыгать, запутываться между ней и отцом или другими детьми, пока неудобство не заставит мать (или кого-то другого) остановить этот процесс. Движение в скульптуре может перемещаться с одного человека на другого; в зависимости от степени своей успешности ребенок может возводиться на пьедестал или сидеть на корточках; или ребенок может постоянно перебегать от отца к маме, символизируя собой «телефонный шнур» и т.п.
Важным компонентом семейного благополучия является четкость границ, в связи с этим, иногда в построение семейной скульптуры вводят воображаемые фигуры (человека или какого-либо предмета, например, телевизора).
Иными словами, скульптура выражает через метафору то мета-сообщение, ту стратегию взаимодействия, которую несет в себе каждый участник. Утрирование ситуации помогает наглядно проверить экологичность семейных правил, прочувствовать эффекты, которые получают члены семьи от установленной последовательности поведенческих паттернов. Скульптура предполагает и визуальную наглядность ситуации, и кинестетическое прочувствование участниками своих позиций в символической форме. Задействуя в «строительстве» всех участников консультационного процесса, терапевт может получить обратную связь и о тех членах семьи, чьей доминирующей метапрограммой дома является пассивный стиль реагирования [27].
Выраженное в метафоре в символической форме видение каждым из клиентов общей ситуации позволяет всем остальным подстраивать эту метафору под свою карту, осуществлять свой собственный трансдеривационный поиск. При таком методе работы можно выявить через метафорическую форму как актуальное, так и желаемое состояние для каждого человека («Как бы вы хотели, чтобы это выглядело?», «Что нужно изменить в скульптуре, чтобы это вас больше удовлетворяло?»).
Такой прием обеспечивает позитивную спецификацию желаемого результата, формирует у каждого представление о том, как это должно выглядеть. Этот прием служит целью объединения семьи, делает для них очевидной необходимость совместных усилий.
2) Другой прием семейного консультирования использование в работе метафорического предмета [21].
Метафорическим предметом может выступать что угодно: игрушка, подушка, надувной шарик или мяч, который во время семейной консультации «изображает» беспокоящий клиентов вопрос. Лучше всего этот прием применим к детям. Детское сознание в 2,5-3 года становится «символичным»: в игре у ребенка появляются замещающие предметы. Он может использовать палочку вместо ложки, градусника; брусок конструктора – вместо машинки; понимает, что папу или маму в игре может изображать любой ребенок. Поэтому дошкольнику достаточно легко принять, что какой-нибудь реальный предмет будет в разговоре выполнять роль ссоры, обиды, плохого настроения, непослушания и т.д.
Сначала ребенок выбирает игрушку или предмет, дает ему имя, или название, определяет его размеры. Затем консультант спрашивает ребенка: «Кто первый берет этот предмет, зачем? Кому хочет передать? Что случится с игрушкой, если ею не заниматься, не брать ее? Каким образом она передается другому? В каком количестве, на какое время? Хочет ли еще кто-то в доме поиграть с игрушкой? Получит ли он ее?» Вопросы могут задаваться не только ребенку, но и всем членам семьи, присутсивующим на консультации. Например, консультант может спрашивать отца о взаимодействии матери с дочерью и т.д.
И, наконец, наличие игрушки как символа определенного чувства, или состояния, или паттерн поведения подразумевает, что это нельзя просто выкинуть из жизни. Таким образом, клиент начинает искать взаимоприемлемые пути решения задачи. Например: «Как ты думаешь, что было бы, если бы мама не отдавала игрушку никому, не бросала и не заставляла ее брать, а просто поставила бы на стол и рассказала о ней? А если бы она «разобрала» игрушку и разделила со всеми понемногу?»
В результате метод метафорического предмета позволяет снять агрессию, приобрести коммуникативные навыки, отработать модель поведения и т.п. – путем манипуляций с искусственным предметом, используемым в качестве реального, и переносом на него свойств и отношений людей из реальной жизни.
Итак, в семейном консультировании использование метафор эффективно применяется в работе с семьей, особенно при консультировании детей. Работа с метафорой в семейном консультировании строится не столько на анализе каких-то историй, сколько на использовании определенных игровых упражнений, которые несут в себе метафоричный, гротескный образ семейной ситуации.
6. Использование метафоры в НЛП
Характеризуя использование метафоры в НЛП и арт-терапии, прежде всего, говорят о технике ее визуализации. Под визуальной метафорой обычно понимают графическое изображение некоего объема информации по принципу аналогии, сходства, сравнения [24].
Визуальная метафора может иметь вид конкретных предметов живой и неживой природы; это могут быть схемы-рисунки, как в mind-map (ментальных картах) Тони Бузана; это могут быть сюрреалистичные картинки без конкретного содержания — лишь линии, цвета, штриховка и т.д. С помощью визуальной метафоры клиент может обозначать события, состояния, чувства, работать в разных точках временной линии, планируя будущее, анализируя и перепросматривая (если это необходимо) прошлое, осознавая настоящее. С помощью рисунка клиент может не только осознавать, определять в себе или других нечто — чувства, состояния, отношение к чему-либо — но и вносить изменения в соответствующий контекст. Происходит следующее: человек изменяет что-то в рисунке – происходят изменения и у него самого.
Визуальная метафора применяется в случае, если человек не хочет о чем-либо говорить или не может нечто выразить словами. В этих случаях легче нарисовать, а потом обсуждать нарисованное. Визуальная метафора особенно эффективна тогда, когда человек, запрашивающий психотерапевтическую помощь, не готов до конца раскрыться и откровенно рассказать о причине обращения за помощью или в случаях, когда содержание его проблемы им до конца не осознается и не может быть вербализировано.
Если у клиента проблемное отношение к кому-либо или чему-либо, консультант просит нарисовать это «отношение» (с помощью абстрактных линий, штрихов) — как это сейчас, в настоящем. Затем клиент рисует «желаемое отношение». Далее, если желаемая картинка нравится, не вызывает внутреннего напряжения (проверка на экологию), то человека просят «заякорить» ее, буквально поместить в тело этот ресурс.
«О том, что делать с «проблемной» картинкой лучше спросить у клиента — в нее вложена часть «территории» его карты и его выбор — что с ней делать — убрать в дальний ящик стола, порвать на кусочки, сжечь и т.д.. Желаемую картинку лучше иметь в зоне видимости (повесить на стенку, положить в записную книжку)» [24, стр.24]. Эти действия также носят метафорический характер и должны приниматься внутренней экологией.
Визуальная метафора — это экономичный (с точки зрения затрат времени и сил) способ работы с клиентом, добавляющий разнообразие в инструменты психотерапевтической работы.
Как и во многих других случаях, использование визуальной метафоры чаще всего применяется при консультировании детей. Прежде всего, для того, чтобы провести первичную диагностику, качественный сбор информации о ребенке. Сделать это, напрямую задавая вопросы мета-модели, трудно или практически невозможно до тех пор, пока ребенок не научился устанавливать причинно-следственные отношения, анализировать. С помощью визуальной метафоры и фантазии-сюжета можно получить эту информацию в виде проекции психической жизни ребенка на плоскость рисунка, обозначить ее, и уже используя рисунок, задавая вопросы, можно понять, как он воспринимает те или иные события. Используя рисунок и изображенных персонажей, мы переходим на метафорический язык и уже говорим не о ребенке и его проблемах, а о жизни нарисованных персонажей. На стадии диагностики рисунок помогает увидеть — с чем, собственно, консультанту следует работать. Можно дополнить эту информацию тем, что по этому поводу скажут нам взрослые, родители. В последующем, работа с этими же рисунками, может являться элементом коррекции.
Использование метафоры в НЛП и арт-терапии открывает для нас новые возможности использования символов в процессе консультирования. Визуализация метафоры является эффективным средством диагностической и коррекционной работы, прежде всего, с детьми для которых трудно вербализировать собственные переживания и проблемы. В этом контексте метафора – это, прежде всего, одна из техник работы с клиентом в рамках оказания ему консультативной помощи.
7. Применение метафоры в гештальт – терапии.
Консультативные техники гештальт-терапии также содержат в себе использование метафоры. Гештальт-терапевтами метафора применяется также в виде определенной техники работы с клиентом. В данной работе мы рассмотрим две основные методики. Так, в контексте гештальт-терапии используется, так называемая, телесная метафора.
Любое психологическое содержание заложено в теле. Это общеизвестно по В. Райху [31].
Мышечные блоки, или более широко, мышечное напряжение, в том числе связанное с симптомом, отражает психологический контекст. Но для обычных пациентов, не обремененных знанием психологии, которые приходят на прием к психотерапевту существуют трудности с осознаванием этого контекста. Тело — это тот субстрат, который «приносят» к терапевту для лечения. Это происходит независимо от того, что является болезнью: переломанная рука, язва желудка или головная боль. Естественно в такой позиции полностью отвергается ответственность за своё состояние, психотерапевт воспринимается как избавитель от страдания: либо как авторитет, знающий, что и как надо делать, либо, как маг, волшебник.
Гештальт-терапия работает с переживанием, точнее с осознаванием переживаний в каждый конкретный момент времени. Но, учитывая вышеописанную проблематику значение этого слова далеко не всегда ясно пациенту. На любимый вопрос гештальтерапевтов: что сейчас переживаешь? (чувствуешь), консультант может получить ответ: «не знаю, нормально» и т.д. Однако есть тело — субстрат, который всегда реален и всегда существует в настоящий момент времени. Таким образом, процесс осознавания и приобретение навыков этого процесса начинается именно с тела [24].
Е. Ласая [24] формулирует несколько этапов работы с телесной метафорой в психологическом консультировании.
Первый этап — построение телесной метафоры. Если первоначально предъявляется психологическая проблема, терапевт предлагает найти её телесный эквивалент. Наблюдая за клиентом, терапевт видит телесные проявления в процессе рассказа о проблеме и акцентирует на них внимание клиента. Если первоначально предъявляются соматические ощущения (симптом), задача — найти психологическое содержание мышечного напряжения. Клиента просят отметить у себя телесное напряжение, в том числе, связанное с симптомом. Сосредоточиться на выбранном напряжении и, говорить, что приходит в голову. Возможно использование ассоциаций терапевта и наблюдателей. Используя, принятое в гештальт-терапии описание опыта посредством цикла контакта, можно отнести этот этап к фазе предконтакта., когда формируется фигура потребности.
Второй этап — усиление напряжения. Возможно подключение персонажей из жизни клиента, которые влияют на напряжение. На этом этапе клиент пробует разные способы взаимодействия с окружающим миром при помощи движения. Это исследования того, как меняется напряжение, в зависимости от активности пациента. Этот этап соответствует фазе контактирования.
Третий этап — поиск выхода из сложившейся ситуации. Выход из статичного напряжения осуществляется через движение, следуя за телесными импульсами (энергией).
Движение сопровождается фразой. Это этап финального контакта, который, как правило, заканчивается разрядкой телесного напряжение, возникновением в теле ощущений свободы и комфорта.
Таким образом, работа с телесными метафорами дает возможность пациенту установить связь между симптомом и своей жизнью.
Еще одной техникой использования метафоры в гештальте является метод, получивший название, «Большой пес и «Щенок». «Большой пес» олицетворяет обязанности, требования, оценки. «Щенок» олицетворяет пассивно-оборонительные установки, ищет уловки, отговорки, оправдания, обосновывающие уклонения от обязанностей. Между этими позициями происходят борьба за власть и полный контроль над личностью. «Большой пес» пытается оказать давление угрозой наказания или предсказанием отрицательных последствий поведения, не соответствующего требованиям. «Щенок» не вступает в прямую борьбу, а использует уловки — ему несвойственна агрессивность. Фрагменты диалога между этими частями личности возникают иногда в сознании клиента в различных ситуациях повседневной жизни, когда, например, он пытается заставить себя сделать что-то и одновременно манипулирует разными отговорками и самооправданиями. С помощью систематизированного и искреннего диалога во время упражнения клиент может более полно осознать бесплодные манипуляции, совершаемые над собственной личностью, стать более искренним и способным более эффективно управлять собой. Техника обладает выраженным энергетическим потенциалом, усиливает мотивацию клиента к более адекватному поведению.
Таким образом, гештальт — техники использования метафоры включает еще один новый слой для анализа. Этот анализ ориентирован на использование телесной метафоры в работе с клиентом.
8. Консультирование детей и взрослых по методу сказкотерапии
Последнее направление, которое будет рассмотрено в данной работе, это применение сказкотерапевтических методов работы с клиентом в процессе консультативной беседы. Сказкотерапия — метод, использующий сказочную форму для интеграции личности, развития творческих способностей, расширение сознания, совершенствования взаимодействий с окружающим миром.
Тексты сказок вызывают интенсивный эмоциональный резонанс, как у детей, так и у взрослых. Образы сказок обращаются одновременно к двум психическим уровням: к уровню сознания и подсознания, что дает особые возможности при коммуникации. Особенно это важно для консультационной и коррекционной работы, когда необходимо в сложной эмоциональной обстановке создавать эффективную ситуацию общения.
Выделяют целый ряд [35] возможностей работы со сказкой:
1. Использование сказки как метафоры. Текст и образы сказок вызывают свободные ассоциации, которые касаются личной жизни клиента, и затем эти метафоры и ассоциации могут быть обсуждены.
2. Рисование по мотивам сказки. Свободные ассоциации проявляются в рисунке, и дальше возможен анализ полученного графического материала.
3. Обсуждение поведения и мотивов действий персонажа, что служит поводом к обсуждению ценностей поведения человека, выявляет систему оценок человека в категориях: хорошо — плохо.
4. Проигрывание эпизодов сказки. Проигрывание эпизодов дает возможность ребенку или взрослому почувствовать некоторые эмоционально значимые ситуации и проиграть эмоции.
с помощью метафоры варианта разрешения ситуации.
переписывание, работа со сказкой, придумывание своих сказок).
Сказки разделяют на традиционные (народные) и авторские. Народные сказки также делятся на несколько групп: бытовые (например, «Лиса и журавель»); сказки-загадки (истории на сообразительность, истории хитреца); сказки-басни, проясняющие какую-нибудь ситуацию или моральную норму; притчи (истории о мудрых людях или о занимательных ситуациях); сказки о животных; мифологические сюжеты (в том числе истории про героев); волшебные сказки, сказки с превращениями («Гуси-лебеди», «Крошечка-хаврошечка» и т.д.).
Т. Зинкевич-Евстигнеева [14], обозначая привлекательность сказок для использования в консультативной и психокорррекционной работе с детьми и взрослыми, выделяет следующие факторы:
1. Отсутствие в сказках прямых нравоучений, назиданий. События сказочной истории логичны, естественны, вытекают одно из другого, а ребенок усваивает причинно-следственные связи, существующие в мире.
2. Через образы сказки клиент соприкасается с жизненным опытом многих поколений. В сказочных сюжетах встречаются ситуации и проблемы, которые переживает в своей жизни каждый человек: отделение от родителей; жизненный выбор; взаимопомощь; любовь; борьба добра со злом.
3. Победа добра в сказках обеспечивает клиенту психологическую защищенность: чтобы ни происходило в сказке — все заканчивается хорошо. Испытания, выпавшие на долю героев, помогают им стать умнее, добрее, сильнее, мудрее. Таким образом, ребенок усваивает, что все, что происходит в жизни человека, способствует его внутреннему росту.
4. Отсутствие заданности в имени главного героя и месте сказочного события. Главный герой — это собирательный образ, и клиенту легче идентифицировать себя с героем сказки и стать участником сказочных событий.
5. Ореол тайн и волшебства, интригующий сюжет, неожиданное превращение героев — все это позволяет слушателю активно воспринимать и усваивать информацию, содержащуюся в сказках.
Волшебные сказки описывают глубинный человеческий опыт прохождения эмоциональных кризисов и преодоления страха. Они дают человеку опору в условиях неопределенного эмоционального опыта и подготавливают его к кризисным переживаниям. Каждая из волшебных сказок содержит информацию об определенном типе дезадаптации и способе проживания определенного кризиса.
События сказки вызывают у человека эмоции, герои и их отношения между собой проецируются на обыденную жизнь, ситуация кажется похожей и узнаваемой. Сказка напоминает о важных социальных и моральных нормах жизни в отношениях между людьми, о том, что такое хорошо и что такое плохо. Она дает возможность отреагировать значимые эмоции, выявить внутренние конфликты и затруднения. Например, во время прослушивания страшных сказок или сказок «со страшными» эпизодами ребенок учится разряжать свои страхи, его эмоциональный мир становится гибким и насыщенным.
Итак, если в других направлениях психотерапии метафора – это один из элементов работы с клиентом, то в сказкотерапии – это единственный способ, при котором консультант диагностирует и воздействует на человека (ребенка или взрослого).
Применение техник работы со сказкой оказывается наиболее эффективным при консультации детей. Эта особенность использования метафоры еще больше закрепляется в сказкотерапии.
Заключение
Проведенная нами теоретическая работа по исследованию различных направлений использования метафоры в практике психологического консультирования позволила нам выделить ряд существенных выводов:
Метафора — это способ сообщения, в котором одни вещи выражаются через термины, принадлежащие к другой области вещей, что вместе проливает новый свет на характер того, что описывалось ранее. Эффективное применение метафоры в психологическом консультировании должно строиться на целенаправленном и осознанном воздействии на определенные личностные паттерны клиента.
Анализ различных направлений в использовании метафоры в психологическом консультировании может быть рассмотрен в качестве эволюции взглядов на процесс работы терапевта с клиентом. Если в начале метафора рассматривалась, прежде всего, как контекст определенной теоретической концепции (в классическом психоанализе З. Фрейда или аналитической психологии К.Г. Юнга), то в последующем, метафора становится одной из техник, применяемых при работе с клиентом в процессе консультирования. Особенно ярко это можно увидеть при рассмотрении теории эриксоновского гипноза, гештальт-терапии, а также НЛП и арт-терапии. Сам смысл использования метафоры в консультировании расширяется, возникают новые формы (визуальная, телесная метафора).
Наконец, в последнее время появился еще один вид работы с клиентом – сказкотерапия. Данное направление в своей основе полностью содержит и основано на использовании сказки как метафорического образа, с которым идет работа консультанта и клиента.
Многогранность применения метафоры в практике психологического консультирования расширяет границы методов и техник, используемых в работе со взрослыми и детьми.
Литература
[Электронный ресурс]//URL: https://psychoexpert.ru/kursovaya/ispolzovanie-metafor-v-psihologicheskom-konsultirovanii/
- Адлер А. Практика и теория индивидуальной психологии. – М., 1993. – 175с.
- Алешина Ю.Е. Индивидуальное и семейное психологическое консультирование. – М., 1993.
- Барт Р. Мифологии. — М., 1996.
- Берн Э. Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры. — СПб: Лениздат. — 1992. — С. 24 — 31, 97 — 107.
- Бондаренко А.Ф. Психологическая помощь: теория и практика. – К., 1997.
- Бройтигам В., Кристиан П., Рад М. Психосоматическая медицина. -М.: ГЭОТАР МЕДИЦИНА, 1999. -376 с.
- Бурлачук Л.Ф. и др. Основы психотерапии. – М.: Алетейа, 1999. – 320 с.
- Гриндер Дж., Бенглер Р. Формирование транса. — М., 1994.
- Гриндер Дж., Бэндлер Р. Наведение транса. – М., 1995.
- Гордон Д. Терапевтические метафоры. Оказание помощи другим при помощи зеркала. — М., 1995.
- Джонсон Р. Сновидения и фантазии. – К., 1996.
- Дрейкус-Фергюссон Е. Введение в теорию Альфреда Адлера. – Мн., 1995. – 52с.
- Зинкевич-Евстигнеева Т.Д. Сказкотерапия. – М., 2001.
- Зайг Д. Семинар с доктором медицины Милтоном. Г. Эриксоном. — М.: Класс, 1994.
- Калина Н. Основы психотерапии. – М., 1997.
- Карвасарский Б.Д. Психотерапия. – СПб., 2002.
- Кондрашенко В.Т., Донской Д.И. Общая психотерапия. – Мн.: Высш.шк., 1997. – 464 с.
- Кондрашов В. Всё о гипнозе. — Ростов-на-Дону, 1998.
- Кочюнас Р. Основы психологического консультирования. – М.: Академический проект, 1999.
- Кроль Л., Пуртова Е.. Использование метафор в организационном консалтинге и тренинге. – М., 2002.
- Кутергина И.Г. Использование метафор в семейной терапии. – М., 2005.
- Куттер П. Современный психоанализ. – СПб.: «Б.С.К.», 1997. – 351 с.
- Ласая Е.В. Гештальт-подход в преобразовании биологической картины невроза в психологическую. — в сб.: Гештальт-98. М., Московский Гештальт Институт,1999. с.46-50
- Ласая Е. Телесные метафоры в гештальттерапии. – СПб., 2002.
- Мягкова И. Визуальная метафора в психотерапевтической работе. – М., 2006.
- Немиринский О.В. Гештальт-терапия психосоматических расстройств.- Московский психотерапевтический журнал, 1997а, №1. с.84-91.
- Осипова А.А. Общая психокоррекция. – М.: ТЦ «Сфера», 2000. – 512 с.
- Пезешкян Н. Торговец и попугай. Восточные истории и психотерапия. — М., 1994
- Перлз Ф. Гештальт-подход и Свидетель терапии: Пер. с англ. — М., 1996.
- Психотерапевтическая энциклопедия/Под ред. Б.Д. Карвасарского – СПб., 1998.
- Райх В. Анализ характера. — М.: Апрель Пресс, 2000. — 528 с.
- Рудестам К. Групповая психотерапия. Психокоррекционные группы: теория и практика: Пер. с англ. — М., 1993.
- Свирепо О.А., Туманова О.С. Образ, символ, метафора в современной психотерапии. – М.: Изд-во Института психотерапии, 2003.
- Семинар с доктором медицины Милтоном Г. Эриксоном (Уроки гипноза): Пер. с англ. — М., 1994.
- Соколов Д. Сказки и сказкотерапия. — М, 1997.
- Таланов В.Л., Малкина-Пых И.Г. Справочник практического психолога. – СПб.: Сова, М.: ЭКСМО, 2003. – 928 с.
- Теория метафоры. — М., 1990.
- Фрейд З. Методика и техника психоанализа. – М., 2003.
- Эриксон М. Мой голос будет с вами. Обучающие истории Милтона Эриксона. — СПб.: XXI век, 1995.
- Юнг К.Г. Архетип и символ. – М., 2004.
